У необычайной актерской популярности почти всегда есть секрет, в каждом случае свой и тем более интересный для разгадывания. Почему, например, вдруг к Анатолию Папанову после того, как он не год, не два, а чуть ли не двадцать лет играл на сцене, пришла великая любовь зрителей и признание со стороны кинематографистов? Как справедливо утверждает народная мудрость: «Ничто так не способствует успеху, как успех». «Спрос на Папанова» в кино растет год от года.
На первых порах даже сам артист не сразу поверил в разносторонность своих возможностей. Об этом свидетельствуют хотя бы его сомнения по поводу предложенной режиссером А. Столпером роли Серпилина в «Живых и мертвых».
Столпер рассказывает, что первой реакцией Папанова на это предложение был отказ: «Я же комик, а Серпилин — трагический герой!» Он действительно привык считать себя комиком. Кумиром его сценической молодости был Владимир Яковлевич Хенкин, а первой ролью, вернее, первыми ролями в кино персонажи эксцентрической комедии Эльдара Рязанова «Человек ниоткуда».
...Да, Папанов умеет вызывать смех. Даже больше того — разный смех: и простодушный, и саркастический, и смех от души, и смех от ума, и смех «от живота»... Но Столпер настаивал: «А вы почитайте, почитайте сценарий!»
И, читая, Папанов вдруг наткнулся на фразу, которая заставила облик Серпилина мелькнуть перед его мысленным взором: длинное, лошадиное лицо, скрипучий голос...
С первых лет артистической работы Папанов привык начинать вхождение в роль с поисков яркой и характерной внешней детали. Деталь — ключ. «Если я увижу внешность персонажа, я его пойму»,— говорит Анатолий Дмитриевич.
Он снова набрал номер телефона режиссера. И уже не категорический отказ, а лишь сомнение уловил Столпер в папановской интонации.
Разумеется, человеку, далекому от творчества, все это может показаться несерьезным и наивным : разве это возможно — примерив словесный портрет, увидеть себя в образе! И все-таки придется в это поверить, тем более что дальнейшая история экранизации эпопеи Константина Симонова в том убеждает.
Сейчас, когда облик генерала Серпилина прочно ассоциируется с Папановым, легко вообразить, будто писатель уже в процессе работы видел своего героя именно таким, каким он явился на экране. На самом же деле у Симонова эта ассоциация возникла лишь после завершения съемок первой серии эпопеи. «Должен признаться,— рассказывает он,— что и я попал в плен созданного Папановым образа, и мне уже было трудно во время работы над романом «Солдатами не рождаются» представить себе другого Серпилина...»
Подобно фокуснику,' который, потянув за кончик ниточки, вытягивает из рукава содержимое целого рога изобилия, артист, уцепившись за крошечный штрих характеристики, вытянул целую роль — роль, отмеченную большой жизненной правдой.
История с Серпилиным для Папанова характерна: особенность его артистизма в кровной связи с грешной землей, на которой все есть — и трагическое, и комическое, да притом в любых пропорциях. Об одной из своих кинематографических ролей Папанов говорил: «Эта роль социально узнаваемая. Она дает простор мысли и фантазии. Такой материал пробуждает желание привнести в создаваемый характер свои жизненные наблюдения и размышления, вступить в творческое соревнование с авторами». Узнаваемость и достоверность — не в этой ли формуле разгадка «секрета Папанова», определение того творческого ключа, с которым подходит он ко всем своим ролям?
В театр Папанов пришел в конце сороковых годов, закончив актерский факультет ГИТИСа. А на экране появился в начале шестидесятых. «Киноатака» — назвала критик Т. Липецкая главу о начале кинематографического пути артиста в своей книге о нем. Если в театре Папанову понадобилось десять лет, чтобы занять положение одного из ведущих артистов, то в кинематографе на это ушло четыре года. Четыре года — четырнадцать ролей. Среди первых, кто повел на Папанова «киноатаку», был Иосиф Хейфиц. Общим завоеванием режиссера и актера стала роль доктора Старцева в фильме в «В городе С.», роль, введшая Папанова в круг чеховской прозы. С первой встречи Хейфица поразила способность артиста не просто к перевоплощению, но и умение передать тонкие, чисто чеховские переливы душевных состояний, настроений в рамках одного образа. Папанов с его резкими сатирическими красками и нарочитой грубоватостью обнаружил способность к чеховским пастельным тонам! Это было неожиданным.
Прошло несколько лет, и вот новая работа с Хейфицем в фильме «Плохой хороший человек», где Папанов вновь встретился с чеховским героем.
В этой картине артист создал еще более сложный и глубокий образ — сыграл добрейшего, полного горечи и мудрой снисходительности к человеческим слабостям, а подчас и растерянного перед лицом жизненных сложностей старого гарнизонного врача — доктора Самойленко.
«Киноатака» на Папанова не случайно совпала с началом шестидесятых годов. В списке первых киноролей артиста за персонажами «Человека ниоткуда» следуют перестраховщик-редактор в одной из короткометражек киноальманаха «Совершенно серьезно», жуликоватый работник сферы обслуживания в картине «Дайте жалобную книгу» и, наконец, получивший широкий резонанс папаша-подполковник в отставке из «Берегись автомобиля». Сатирический запал героев комедий Эльдара Рязанова возрастал по нарастающей. По нарастающей раскрывалось на экране и мастерство Папанова. Его комедийные герои становились все более узнаваемыми и достоверными. Это были годы, когда комедия, из «особого жанра» превращаясь в острое и подчас чуть ли не «реалистическое» действие, спускалась на землю. «Мы предпочли извилистые ходы вглубь прямому движению по плоскости»,— писал о «Берегись автомобиля» Эльдар Рязанов.
Анатолий Папанов сыграл в кино более сорока ролей. Среди самых любимых артист называет прежде всего те, которые отличает острая характерность и не менее острая конфликтность. «И еще,— рассказывает Анатолий Дмитриевич,— я не люблю ролей, плохо написанных. Бели внешность персонажа помогает мне увидеть его, то речевая характеристика, ее точность и выразительность внушают уверенность в том, что автор действительно видит и слышит своего героя, а не выдумал его на досуге, пользуясь весьма приблизительными представлениями».
...Мы сидим в его артистической уборной в Театре сатиры. Он готовится к выходу на сцену в комедийной роли чудака управдома в новом спектакле-водевиле «Маленькие комедии большого дома» и рассказывает о съемках фильма «День приема по личным вопросам», в котором играет главную роль — начальника крупного промышленного предприятия. И управдом-меломан и управляющий трестом, озабоченный массой неотложных дел и огромной ответственностью, лежащей на его плечах, дороги артисту как образы, каждый по-своему несущие в себе сопричастность нашему времени.
Да, мы всегда ощущаем в героях Папанова дух времени, понимание нашей жизни, наших больших и маленьких проблем, ощущаем мысль и чувство, выраженные «по-папановски» — прямодушно и с юмором, а если со страстью, то не бьющей в глаза фейерверком внешних проявлений.
Папанов современен, в этом его притягательная сила.
Мы заговорили о том, что за последнее время не раз случалось наблюдать, как истинная популярность приходила к артисту в зрелые годы: Плотников, Филиппов, Броневой, Папанов... Анатолий Дмитриевич считает такой ход событий естественным для серьезного артиста: до тридцати лет можно с большим или меньшим успехом эксплуатировать свои внешние данные, идет процесс накопления, мудрость приходит с годами. Жаль, что не раньше? Нет, об этом сожалеть не нужно, они были необходимы, эти годы, потому что без глубины жизненного опыта в нынешнем сложном мире самый талантливый артист рискует остаться лишь копировщиком.
Наверное, папановский Серпилин не прозвучал бы с такой силой убежденности, не будь за его плечами пусть небольшого, но собственного, юношеского военного опыта. Рана, полученная в сорок втором, с годами напоминает о себе чаще, чем прежде (но разве догадывается об этом кто-нибудь из зрителей!). И, наверное, воплощенные Папановым сатирические герои не высекали бы столь яркие искры смеха, не будь у артиста широты наблюдений и интересов, любви (при всей колоссальной занятости) к общению с людьми совсем не театрально-кинематографического круга.
От Чехова до Симонова, от Гоголя до современных драматургов и сценаристов — диапазон артистической зрелости народного артиста СССР Анатолия Папанова.
...И словно почувствовав, что разговор наш обратился к возвышенным темам, верный себе Папанов поспешил «заземлить» его шуткой:
— Знаете, как говорил один мой давний знакомый еще по клайпедскому театру, где я начинал после ГИТИСа: «Каждый человек имеет право войти туда, куда его пустят!» Теперь я уже, кажется, знаю, куда меня пустят.
А ведь когда-то он чуть-чуть не отказался от Серпилина...
Н. Колесникова
«Советский экран» № 11, 1974 год
