У детектива свои опознавательные приметы. Одна из них — название.
Авторы озаглавили свой фильм «Версия полковника Зорина» — и это значит, они с самого начал намерены точно следовать тем неписаным правилам игры, которые отличают настоящий детектив: в нем все должно интриговать зрителя, держать в постоянном неведении и напряжении, пока головокружительный ход следовательской мысли не приведет к раскрытию тайны. Авторы фильма последовательны и в том, что не стесняются избранного ими жанра. Нам привычнее теперь в таких случаях интонация извинения: мол, канва у нас детективная, но суть, поверьте совсем, совсем в другом... Нет, в «Версии полковника Зорина« суть именно в расследовании, в его хитросплетениях, и авторы, слава богу, не пытаются выдать за свое открытие ту историческую закономерность, в силу которой заслуженная кара всегда рано или поздно настигает преступника. Кара, конечно, настигает и главаря, «идейного вдохновителя» банды, ограбившей ювелирный магазин в некоем южном городе,— но внимание наше сконцентрировано на том, как трудно, из каких неуловимых, невесомых, эфемерных нитей складывается подчас та самая «версия», которая впоследствии так лихо выведет все к наиболее справедливому финалу. В исходе событий мы, конечно, ни минуты не сомневаемся — «версия» должна привести нас на верный путь уже в силу условий самого жанра. Но об условиях жанра мы вспоминаем обычно уже после титра «Конец фильма». А пока разворачиваются на экране стремительные (пожалуй, на этот раз не всегда точно «пригнанные» друг к другу) события, вера наша в благополучный исход следствия целиком зиждется на том доверии, которое мы испытываем к полковнику Зорину — тому, кому поручено следствие. С Зориным мы уже знакомы по криминальным историям, которые разворачивались в фильмах «Возвращение «Святого Луки» и «Черный принц». Знаем его неторопливую, несуетную манеру говорить, знаем, как не любит он поспешных решений и поверхностных суждений. Знаем его основательность и немногословность. Надежность. И уже потому, несомненно, встретим его как старого знакомого. В роли полковника Зорина вновь Всеволод Санаев, один из популярнейших наших актеров. Эта «многосерийность» — также излюбленный прием детектива. Хитроумная интрига не оставляет времени для того, чтобы с достаточной глубиной раскрыть характер героя — удобнее, если мы уже заранее с ним знакомы, тогда можно все внимание отдать увлекательному процессу — соучастию в расследовании. Пересказывать детективы тем, кто их еще не видел,— вот это было бы против «правил игры». Сообщим лишь исходные данные: совершено ограбление. Дерзкое, средь бела дня, в самом центре крупного города. Следов — практически нет, и любая версия, которая может здесь появиться,— дело чистой интуиции. Но одной интуиции, как известно, для следствия недостаточно. Нужны факты. В фактах, впрочем, по ходу картины недостатка не ощущаешь — цепь убийств в разных концах города поставит перед угрозыском новые загадки. Факты будут — надо еще установить связь между ними. В общем, работы предстоит много. Большинство из нас сочло бы задачу невыполнимой. Героям фильма не решить задачу нельзя — в том их профессиональный, гражданский, человеческий долг. И это уже не «условия игры», принятые в детективе. В этой точке самый лихой приключенческий фильм смыкается с жизнью, чьи загадки порой потруднее тех, что рождает фантазия сценаристов. Мы смотрим фильм, мы увлечены сюжетом, но попутно, от кадра к кадру крепнет в нас чувство уважения к людям трудной и глубоко гуманной в основе своей профессии — к тем, кто призван, как санитар, очищать наше общество от скверны и накипи. Фильм «Версия полковника Зорина», точно соблюдая условия жанра, предложит своим зрителям и острую интригу, и крутые повороты сюжета, и традиционную стремительность развязки — в тот момент, когда ее меньше всего ждешь.
«Спутник кинозрителя», август 1979 года
Валерий Кичин
