У нас его уже почти никто не знает. Не знает сейчас, сегодня. Между тем когда-то этот человек уже первым своим фильмом «Двое» завоевал известность и признание. Фильм имел и международный успех, получив Золотой приз IV Международного московского кинофестиваля, дюжину международных премий на других киносмотрах, обойдя экраны многих стран. Дальше были «Зося», «О любви», «Ищу человека».
О том, что было позже, режиссер Михаил Богин вспоминает без энтузиазма, но... с оттенком хорошего юмора. Его фильм «О любви» почти никто так и не увидел. За исключением руководства тогдашнего Госкино. Фильм был перемонтирован несколько раз, что, впрочем, вполне характерно для многих произведений искусства тех лет. И все... Имя Михаила Богина оказалось вычеркнутым из официальной истории нашего кино. А режиссер тем временем жил в Америке, работал над новыми фильмами. И вот в 1989 году, впервые за 14 лет, он приехал в Москву.
— Михаил Семенович, так что же такое Америка?
— Я думаю, у каждого — лишь общее представление об этой стране. Могу добавить: Америка тиха, провинциальна, консервативна. Нью-Йорк же — это Вавилон, где смешаны все нации, наречия и культуры. Нью-Йорк — это XXI век. Нью-Йорк — это круглосуточная жизнь: в два часа ночи, скажем, вы можете купить книгу или пластинку.
Американцы интересуются только собой и своей страной. Я уже довольно долгое время преподаю режиссуру на киноотделении колледжа штата Нью-Йорк и постоянно общаюсь с молодыми людьми. Они почти не знакомы с мировой литературной классикой. Их образование — это телевидение. Миром вне Америки интересуются мало, и, как следствие, зарубежные фильмы и США широкого успеха но имеют.
— Простите, но разве может человек, не имея никакого представления даже о самых известных произведениях мирового искусства, создавать кино?
- Вы знаете, может. Потому что этих людей нельзя назвать необразованными. Просто другой состав знаний. И телевидение, и кино, и видео, и компьютеры компенсируют очень многое. Они почти не читают. Порой удивляешься — иногда в России больше знают их культуру, чем они сами. Они могут не знать Фолкнера, Хемингуэя, но быть при этом развитыми людьми. То, что со стороны можно принять за ограниченность, вовсе не ограниченность. Просто они другие.
— Михаил Семенович, у нас всегда и много говорят об эмигрантской тоске по Родине. Утверждают при этом, что все люди, которые уехали «туда», глубоко несчастны...
- В том стандартном представлении, которое существует, когда говорят об эмигрантской тоске по Родине (деревянные избы, белые березки), чувство это мне не знакомо. Между прочим, в нью-йоркском Центральном парке, рядом с которым я живу, много берез.
Тоскую ли я? Пожалуй, нет. Вообще, мне кажется, человек может жить где угодно. Жизнь— это похождение... Было поначалу ощущение непривычности — все новое вокруг! — и интерес, безграничный интерес...
Что касается культуры, то она ведь внутри человека. Это его основа, его мироощущение, его опыт. Я никогда не отрезал себя от русской культуры. В Америке я острее ощущаю ее красоту и величие.
— Михаил Семенович, в Америке много киношкол и киноотделений при различных учебных заведениях. Кто из них выходит? И неужели все работают в кино?
— Конечно, нет. В большинстве люди, закончившие киноинститут и киноотделения, начинают с самого низа. Выпускники моего колледжа имеют в дипломе формулировку «кинематографист», то есть могут быть кем угодно— режиссерами, операторами, актерами, смотря какая область творчества более привлекает. Интересно, что множество профессиональных актеров ожидают своего часа, работая официантами в ресторанах. К примеру, Сильвестр Сталлоне вышел в «большое» кино из «маленького» ресторана.
Американские актеры принципиально отличаются от советских. Они могут все. У них в совершенстве развиты чувство музыки, ритма, голосовые данные, пластика. Им даже преподают цирковое искусство в школах. Кроме того, они абсолютно естественны.
— Простите за следующий вопрос, хотя не думаю, что он покажется вам бестактным. Звучит ли ваше имя в американском кинематографе? Что вы успели сделать «там»?
- Я снимаю в основном короткометражные и документальные фильмы. Несколько моих игровых короткометражек были премированы на Американском кинофестивале в Нью-Йорке как лучшие фильмы года. Была у меня документальная лента о В. Высоцком «Пророков нет в Отечестве своем» с участием Марины Влади, Эрнста Неизвестного, Михаила Шемякина, Иосифа Бродского, Михаила Барышникова.
Сейчас в основном занят своими полнометражными проектами.
— Вы приехали в Москву в связи с ними?
— Есть такие американские режиссеры — братья Мейсэлс. Вернее, были. Один из них умер.. А Альберт продолжает снимать. Я приехал как продюсер его будущего фильма. Съемки будут проходить по всему миру, в том числе и в СССР. Интересна идея его будущей работы — снять фильм о поездах. Точнее — о разных человеческих историях, подслушанных в поездах. Мы собираемся проехать на поезде от Москвы до Новосибирска и до Мурманска.
— А сами вы не планируете какие-либо съемки?
- Обязательно. Есть несколько проектов, в которых согласились принять участие большие актеры. Я хотел бы делать эти фильмы с участием советских кинематографистов.
— Ведь вы же хорошо начинали в России. Какие были причины отъезда? Неужели только запрет картины «О любви»?..
- Конечно, нет. Знаете, их было так много... Давайте лучше не вспоминать. А «там»... «Там» возникает множество других проблем. Хотя свободы несравнимо больше.
— Наверно, эмигранты в Америке живут очень тесно, постоянно поддерживая связь друг с другом...
- Нет, не всегда. Есть, конечно, целые поселения русских, польских, итальянских, греческих, китайских эмигрантов. К примеру, на берегу океана расположен целый район — этакая мини-Одесса,— где живут эмигранты-одесситы. Они поддерживают специфический колорит своего города, так что даже кажется, что именно их описывал Бабель. Там говорят с характерным для одесситов акцентом, там свои рестораны, магазины, кинотеатры. У них даже есть своя мафия.
Но многие эмигранты живут отдельно. Особенно это относится к людям искусства.
- А вы с кем-то из эмигрантов дружите?
— Конечно. Счастлив, что среди моих друзей Иосиф Бродский и Михаил Барышников.
— Ну, и как они?
- Обыкновенные гении.
- Михаил Семенович, вы долго не были в СССР. Многое ли, на ваш взгляд, здесь изменилось?
- Перемены, безусловно, ощутимы, и даже очень. Хотя Москва в сравнении с любым городом Америки несколько бесцветна. Хочется, чтобы она была ярче.
- Вот уже 14 лет вы в США. Чувствуете ли себя американцем?
— Да, пожалуй. Ведь я — гражданин Америки. Моему сыну, который родился в США, 12 лет. Я очень слежу за тем, чтобы знал русский язык. Он хорошо говорит. Но часто на мои вопросы, заданные по-русски, отвечает по-английски — он мыслит на английском языке.
А вот та часть моего характера, которую я могу назвать русской, сохраняется во мне. И, думаю, останется навсегда. Потому что я всегда очень любил Россию. И еще больше я люблю ее, будучи там...
Ирина Чалая
"Советский экран" № 11, 1989 год
