Трудно оценивать, а тем более осознавать в полной мере сюрреалистические, авангардные картины. Их восприятие дробится на мелкие детали, картинки, а полностью эта мозаика порой даже и в подсознании не складывается вместе.
Обычный зритель с трудом воспринимает философские размышления Тарковского и Бунюэля, ему мешает понять смысл красочность фильмов Феллини и почкование сюжетов у Линча, он даже может заблудиться в выверенной сюжетной структуре «Возвращения» Звягинцева. А уж как ему действует на нервы их медленное продвижение к концу!
Но все это мелочи по сравнению с тем, что заложено в каждом сложном произведении. Порой спустя несколько лет смотришь фильм и думаешь: «О, вот еще что он хотел сказать!»… Со мной, да и с любым ценителем арт-хауса и авангарда, так бывало не раз и не два. Например, в юности после просмотра «Фотоувеличения» Антониони я остался в недоумении, но спустя лет десять прекрасно понял многое, что хотел выразить через образы великий итальянский режиссер. Да, конечно, здесь сыграл свою роль опыт, но, тем не менее, это происходит всегда так неожиданно…
О попытке найти гармонию в окружающем нас мире было снято немало странных картин. Перечислять их не буду – каждая из них заслуживает отдельной рецензии. А остановлюсь я на фильме, который нашел своего зрителя в прошлом году на Каннском кинофестивале.
«977» - число гармонии по мнению Юрия Давыдова и Александра Родионова, чей сценарий претворил в жизнь режиссер Николай Хомерики. При прочтении это был всего лишь мистический триллер, а в итоге получилась медленная и меланхоличная картина, которую многие сравнили с «Солярисом» и «Девятью днями одного года» (его, кстати, по сюжету показывали героям). Но мне этот гибрид Тарковского с «шестидесятниками» больше напомнил одно из произведений братьев Стругацких – нет, не «Сталкер», а «Сказку о трех». В ней иносказательно поднимались те же вопросы, что и в этой картине. Что главнее: Тело, Душа или Разум? Именно это число – 977 – является ответом на этот вопрос. Оно – сама гармония этих трех составляющих.
Молодой ученый Иван из Новосибирска приезжает в полузаброшенный московский НИИ, чтобы обрести славу, а обретает самого себя. Никто, кроме него, уже и не верил в такую абстракцию, а начальник и вовсе отстранил его от опытов. Но ученый, во многом благодаря своей музе – призраку Рите, добился правды о самом себе.
Этот фильм не только о поисках гармонии. В нем исследуются человеческие взаимоотношения на примере людей, согласившихся на эксперимент по раскрытию тайны неизвестных частиц, число которых у каждого индивидуально: у одного – 245, у другого - 687. Они проверяются на искренность чувств в созданных для них условиях, и многие не справляются с этой задачей, сталкиваясь с ложью и нелюбовью. Кто-то умирает, кто-то выходит из проекта, насытившись жизнью в «вакууме» лаборатории. И только руководитель проекта способен на настоящую страсть, он стремится познать, любить и совершенствоваться.
Примечательно появление в трех сценах этой ленты культового французского режиссера Лео Каракса («Любовники с Нового моста», «Дурная кровь»). Он как бы подтверждает преемственность кинематографических традиций режиссером, который не удовлетворился учебой у Хотиненко и продолжил совершенствоваться во Франции. И все же это типично русский взгляд на жизнь и ее последствия. Неспешность повествования Тарковского, советские ученые 60-70-х, девушка-призрак, тотальное доносительство и неизбывная славянская печаль – составные произведения, о чьем авторе уже говорят, что он привнес новое в наш кинематограф.
Есть и своеобразные отступления, намеки в фильме Хомерики на соседствующие с кино виды искусства. При взгляде на Павла Любимцева, с любовью кормящего дворнягу, вспоминаются его телевизионные «Путешествия натуралиста». Абстракция с часами в руках Каракса цитирует картины Сальвадора Дали. Появление главного героя в самом начале фильма вообще смахивает на бродилку вроде «Doom’а». Все переплетено и взаимосвязано в мире искусства…
Фильм оставляет после себя особое, ни с чем не сравнимое ощущение. Словно ты оказался закрытым в той самой камере для исследований, сидишь на стуле, а вокруг тебя с надоедливым жужжанием крутится видеокамера. Она исследует твою голову, твои мысли, твои чувства, а на табло выскакивает твое неповторимое число. У каждого оно свое, и у Бога оно тоже есть. И называется оно «Пи»…
Макс
