Похоже, в нашем кино возникла новая мода. На сей раз это жанр, внушительно именуемый фантастической притчей с элементами «фильма ужасов». Прошли времена, когда на экранах возникали романтические сюжеты об Ихтиандрах и астронавтах. Герои сегодняшних фильмов, если и покидают поверхность земли, то только для того, чтобы скрыться в мрачных и таинственных подземельях.
Разумеется, действие такой картины происходит в некой неназванной стране, где власть принадлежит жестоким диктаторам. Само собой, снимается это в каких-нибудь экзотических уголках нашей страны или, если повезет на контакт совместного производства, в одном из европейских государств.
Дальше все выглядит примерно так: выбираются наиболее невзрачные, грязные улочки на окраине города, обветшавший дом, стены которого покрыты плесенью, а с потолков медленно капает мутная вода. По лабиринтам огромных и пустых комнат расхаживают взлохмаченные персонажи с вечными мешками под глазами. Они подолгу молчат, уставившись в потрескавшееся зеркало или, наоборот, разражаются бесконечными монологами.
Здесь мерзко скрипят потемневшие от времени дубовые двери, вязко хлюпает под ногами беглецов в черных плащах болотная топь. На земле и в воздухе снуют вооруженные до зубов наемники диктаторов, торжественно называющие себя «службой ликвидации».
Красивые и загадочные женщины время от времени сбрасывают с себя элегантные покровы, и в полумраке поблескивает белизна их обнаженных тел...
Мода диктует и еще одно незыблемое правило: смешение временных границ. Если в кадре только что проскакал на златогривом коне средневековый рыцарь, то минуту спустя из-за поворота вынырнет черный «Мерседес» образца 1988 года, а эпизодом позже в руках, сидящего в кресле умалишенного, бормочущего бессвязные слова, мелькнет магнитофон, компьютер или телефонная трубка.
В титрах этих фильмов обязательно возникает ссылка на какой-нибудь известный литературный первоисточник, но скромная приписка «по мотивам» дает возможность авторам привести к общему «ужасно фантастическому» знаменателю любой философский роман или рассказ. Сама же философия на экране либо превращается в словесный поток, либо, напротив, прячется в многозначительных паузах, призванных, помимо прочего, удлинить метраж картины до желанных двух серий.
Излюбленная тема модного жанра — феномен двойников. Неважно: воображаемых или настоящих, вызванных мистическими силами или научным экспериментом. И чем больше их на экране, тем лучше для авторов. В среднем где-то от трех до пяти. Добавлю сюда и еще один мотив: воскрешение из мертвых, вознесение на небеса под прекрасное звучание органа или флейты...
Затем, конечно, экологические проблемы, суровое осуждение деградации личности и цивилизации в целом. Правда, все это, как правило, тонет среди замысловатых декораций, долгих погонь и шоковых сцен, где медленно растекаются кровавые потоки, пробиваются пулями человеческие черепа, взрываются гранаты и бомбы, красными молниями сверкают лучи лазеров...
Еще один конек моды — сатирические намеки, называемые популярно «аллюзиями»: то возникший на экране телевизора правитель начинает что-то невнятно читать по бумажке, то герой другой ленты сверкнет градом орденов, скрывающих полувоенный френч, то просто промелькнет цитата из нашумевшей заграничной ленты...
Талантливым актерам трудно играть в таких картинах, потому что их герои подчинены жестким законам марионетки. Актерам менее одаренным приходится полегче, но это отнюдь не улучшает художественных достоинств фильма. Пожалуй, лишь операторы чувствуют себя здесь вольными птицами, поражая своих поклонников изысканными композициями, неожиданными ракурсами и причудливой игрой цвета и света.
Увы, мода требует своего. И даже таким известным мастерам, как Валерий Рубинчик (автор «Венка сонетов» и «Дикой охоты короля Стаха»), трудно иногда удержаться от искушения. Не говоря уже о дебютантах. Вот почему я уверен, что читатель, стремящийся быть в курсе отечественных киноноваций, уже догадался, что в своих заметках я намекал не только на фильм В. Рубинчика «Отступник», поставленный им по мотивам фантастического романа П.Багряна «Пять президентов».
Александр Федоров
1.12.1988
