В документалистике я, честно говоря, не знаток, хотя и есть работы, заставившие меня сопереживать реальным, а не вымышленным персонажам. Среди них, безусловно, особое место занимает «Письмо матери» Альгиса Арлаускаса, повествующее об известном писателе Рубене Гонсалесе Гальего. По силе воздействия на зрителя трудно найти более сильную картину. Хотя есть и провокации типа лент Майкла Мура, но в этом случае мы сталкиваемся с целенапраленным ударом по зрительским мозгам и людям, о которых идет речь.
С подобным провокациями встретились мы и на последнем ММКФ. Одна из них – «Рассвет / Закат» Виталия Манского – рассказывает нам о жизни Бога на земле, а другая – «Марадона глазами Кустурицы» – о становлении знаменитого футболиста Богом.
Если у Манского подрыв системы заключается в диалогах с Далай-Ламой и авторском монологе, то картина Эмира Кустурицы целиком представляет собой вызов истеблишменту.
Обе картины разные по стилю и содержанию, но общее у них – не только наличие известных всему миру героев, но и четкая авторская позиция. Оба режиссера предлагают на обсуждение острые социальные и политические вопросы, а за их монологами скрывается ирония по отношению к современному обществу, зацикленному на самом себе.
Ирония проскальзывает и в сюжете этих «документов эпохи». Виталий Манский, кстати, не раз повторился на пресс-конференции, что собирался сделать свою картину комедией, потому что отношение столь религиозной фигуры как Далай-Лама к миру нельзя назвать серьезным. Да и по ходу съемок происходило немало казусов, один из которых касается наших, российских, реалий. Однажды к почетному старцу пришли двое: олигарх и его жена с маленькой собачкой. И спрашивает сей господин, пожелавший остаться неизвестным: «Скажите, Далай-Лама, как мне помочь людям?»…
Рекламная пауза…
Жаль, что этот эпизод не вошел в картину. Очень было бы интересно глянуть на человека, который абсолютно оторван от жизни…
У Кустурицы же мало того, что использованы забавные кадры из его же фильмов, так еще и включены нереальные, клоунские эпизоды с Церковью Марадоны. Не говоря уже про анимационные вставки, где футбольная звезда разделывается на поле с такими известными политиками, как Маргарет Тэтчер, принц Чарльз и Джордж Буш-младший.
Можно ли назвать эти фильмы искусством? Не исключено. Обе картины выполнены мастерски по композиции и сюжетному построению, а некоторые кадры надолго застревают в памяти: Далай-Лама у телевизора с пультом в руках, Марадона забивает «гол века» рукой.
Отвечают ли фильмы на злободневные вопросы? Да, да и еще раз да…
Повествует о реалиях и новая работа Сергея Дворцевого «Тюльпан». Но это уже не документальное, а так называемое «игровое» кино. Хотя пресловутые роды овцы, заснятые в режиме реального времени, сводят на нет весь вымысел и уносят нас на совершенно новый уровень кинематографа.
Сюжет восходит еще к легендарному «Нануку с севера» Роберта Флаэрти, т.е. повествует нам об этносе, как равном себе. Приехал морячок к себе на родину, в казахскую степь, и задумал жениться на дочери пастуха. Но его отвергли – девушке охота в город учиться и ей некогда разговаривать с какими-то оборванцами. Типичная история о неудачнике на наших глазах превращается в повесть о счастье и полноте жизни, когда герой помогает разродиться овце. Эта сцена уже сейчас в золотом фонде мирового кинематографа, а мы повержены такой неожиданной, но долгожданной находкой.
Трудно судить после прожитого вместе с Асой чуда о достоинствах фильма. Режиссер просто не изменил себе. Пусть он и не хочет больше снимать документальное кино, мотивируя тем, что чем дальше, тем больше ответственности за своих героев. Но и в игровом кино ему удалось сохранить ту целостную картину о реальности, которая свойственна документалистам. Если же разбираться во всем дальше, то, по сути дела, «неигровой» кинематограф также требует репетиций, актерских навыков и сценария, как и игровой. А следовательно, без разницы, что ты снимаешь. Главное – как ты это делаешь, что чувствуешь в этот момент и насколько все, тобою созидаемое, соответствует твоему внутреннему настрою и миру.
Макс Милиан
