Престижный парижский журнал включил испанца Педро Альмодовара в фирменную «двадцатку» режиссеров 2001 года, что, согласитесь, кое-чего стоит. Во всяком случае, можно утверждать — для кинематографической элиты он стал одним из кумиров.
Между тем, многие его фильмы имеют успех (и немалый) и у так называемой «кинонепросвещенной» публики. О причинах догадаться несложно: как никто другой из современных постмодернистов Альмодовар умеет приготовить экранный слоеный пирог — сверху он покрыт паточным латиноамериканским кремом, под ним обнаруживается начинка из криминальной интриги, за ней - пласт шокирующих аттракционов, как правило, эротического плана, чуть глубже сюрреалистические деликатесы (иногда цитирующие или пародирующие фильмы Луиса Бунюэля) и уж на самом дне, для истинных гурманов — парадоксальная философия мастера, который не скрывает свою принадлежность к «голубой» части человечества и влюбленность в «вульгарные фильмы с большим количеством крови».
- Мне совсем неважно, какого качества сценарий, — сообщил режиссер в одном из интервью. — Хороший сценарий меня «тиранит». Хорошая история требует, чтобы ее хорошо рассказали. Плохой сценарий, наоборот, позволяет вписывать другие сюжеты.
Его дебютная картина «Пепи, Люси, Бом и другие девки из кучи» как нельзя лучше иллюстрирует это признание. Повествование о том, как полицейский лишает девственности симпатичную торговку наркотиками, а та пытается ему отомстить, рассказана с нескрываемой иронией и сарказмом. Переживания Пепи по поводу своей утраченной невинности могут принять всерьез лишь горячие поклонники «Просто Марии» или «Дикой Розы». Но, увы, боюсь, дальнейший ход событий вряд ли приведет их в восторг, ибо экранное действие «Пепи...» начисто лишено стерильности мыльных опер: эпизоды посещения ночного клуба, в котором проводится конкурс на лучшего обладателя «мужского достоинства», страдания жены полицейского, открывающей в себе желание стать мазохисткой, и т.п. — зрелищные слои, рассчитанные на аудиторию с иными взглядами и вкусами... Лучшие эпизоды фильма — пародии на надоедливую телерекламу (к примеру, героиня с обаятельной улыбкой расхваливает превосходные качества трусов, позволяющие оправлять естественные надобности без визитов в туалет и неприятных запахов, а затем предлагает хозяину игрушечной фабрики проект куклы с менструацией). Но в целом «Пепи...», на мой взгляд, представляет собой довольно рыхлое творение, в котором еще нет изысканной вульгарности изображения и виртуозного монтажа поздних работ Альмодовара.
Как и Луис Бунюэль («Если сравнивать наши фильмы, то, бесспорно, его картины в художественном плане далеко впереди, — писал Альмодовар, — зато мои лучше продаются»), он получил весьма строгое католическое воспитание. Родители не считали возможным заниматься ребенком самостоятельно, поэтому отдали его в религиозный пансион, из которого он вынес не самые лучшие воспоминания. Во всяком случае, его гомосексуальность обнаружилась именно из-за избытка мужского общества, приставаний директора и нестерпимой системы запретов, распространявшихся на всю франкистскую Испанию в целом.
Юношеские годы Педро прошли под знаком увлечения поп-музыкой. Говорят, он любил выступать на концертах в женских нарядах и дурачился на сцене, потешая публику, как мог. По-видимому однажды ему это надоело, однако даром тоже не прошло: в «Лабиринте страстей» на экране не раз и не два появляется «голубая» рок-группа, на которую постановщик не жалеет пленки. Решив попробовать себя в кино, Альмодовар, вероятно, не рассчитывал стать испанским режиссером N 1. В ту пору фестивальный мир чествовал притчи и элегантные фильмы-балеты Карлоса Сауры, да и маэстро Бунюэль был еще в добром здравии.
Первые его фильмы — вызывающе подмигивающий публике кич, где проблемы секса, искусственного осеменения, супружеских измен, агрессии, наркомании составляли пестрый салат, но уже в картине «Во тьме» неутомимый идальго начал превращать эту мешанину в пикантную начинку для рулета. В отличие от ранних работ, лента выдержана в едином изобразительном стиле, напоминающем по изысканности цветовых гамм черного, коричневого, красного и световым рефлексам на блестящих поверхностях и зеркалах классическую голландскую живопись. Ограничившись интерьерами женского монастыря, богохульник под изящные музыкальные переливы снимает портреты своих героинь, которые, как скоро выясняется, скрывают под черными сутанами не слишком, мягко говоря, типичные для «невест Христовых» увлечения.
С особым шиком сделан эротический триллер «Матадор» с блистательным дуэтом Начо Мартинеса и Асумпты Серна. Бывший тореро одну за другой истребляет молодых женщин. Полиция подозревает в этом парня, который хотел изнасиловать содержанку своего учителя. Красавица-адвокатша тоже страдает манией она в экстазе закалывает своих сексуальных партнеров острием шпильки. Экс-матадор и юристка, встретившись в «корриде любви», убивают друг друга в момент оргазма. Каков сюжетец? Тут вам и Хичкок, и Осима, и бульварная мелодрама, и бессмертная «Кармен»... В «Матадоре» Альмодовар отдал предпочтение пластике и музыкальности актеров, тем самым открыто соперничая с признанным мастером кинобалета Саурой Завораживающая свето-цветовая магия подкрепляется безукоризненным по ритму монтажом, не оставляющим никаких лишних, необязательных сцен.
Признаюсь, знаменитая, номинированная на Оскара лента «Женщины на грани нервного срыва» нравится мне гораздо меньше, нежели Джейн Фонде, которая купила права на американскую версию экстравагантной истории похождений незадачливой простушки (Кармен Маура). Зато следующая работа — криминальная мелодрама «Свяжи меня!» с Антонио Бандерасом и Викторией Абриль - кажется одной из лучших его картин.
- Я романтический экстремист, — говорит Альмодовар. — По мере того, как проходит время, замечаю, что во мне намного больше нравственности, чем жестокости. И это не то, чего бы хотелось.
Подобные парадоксы — палитра этого художника. Так и в «Свяжи меня!» сюжет, словно взятый напрокат из сериалов класса «Б», в трактовке «романтического экстремиста» превращается в постмодернистскую поэму о любви. Конечно, и здесь в мелодраму намешаны комедия с фарсом, а ирония пронизывает фабулу, но градус страсти фильма столь высок, что никакие кичевые «приколы» не могут его понизить.
Недавние «Высокие каблуки» — история непростых взаимоотношений матери (Мариса Паредес) и дочери (Виктория Абриль), рассказанная на стыке драмы и комедии. В фильме нельзя не заметить отзвуки «Осенней сонаты» Бергмана, что не мешает экспериментатору создавать зрелище в своем фирменном стиле. Французский критик Жан-Франсуа Пигуйе назвал нынешнего Альмодовара одержимым моралистом, и это не кажется натяжкой. В «Кике» он снова приглашает зрителя в свой причудливый мир страстей, желаний и сновидений...
Александр Федоров
Впервые опубликовано в журнале: «Видео-Асс Premiere» (Москва). 1995. N 26. С.65-67.
