Если бы Гордона Гекко не придумал Оливер Стоун, его должен был бы придумать кто-то еще. Ибо Уолл Стрит без мифического Гордона Гекко, как именинный пирог без свечей - скучно, приторно и непонятно.
«Уолл Стрит: Деньги не спят» - это некий компромисс для зрителей поколения 90-х и поколения начала XXI века.
С одной стороны, неувядающие Майкл Дуглас, Сьюзен Сарандон, Джош Бролин и Чарли Шин - для тех, кто их любит, помнит и предпочитает любым новомодным звездам Голливуда.
С другой стороны, Шайя ЛаБаф и Кэри Маллиган - для тех, кому вышеозначенные голливудские небожители кажутся доисторическими динозаврами.
В общем и целом, сюжет второго фильма повторяет первый блистательный «Уолл Стрит».
Да и зачем изобретать велосипед (или в контексте фильма - новый байк), если все уже изобретено и успешно опробовано на зрителях. Только Гордон Гекко теперь старше и его речи с трибуны не так зажигательны.
…Мир изменился, и уже мальчики-«мажоры» разьезжают на красивых безразмерных лимузинах, а не он.
Гордон Гекко выходит из тюрьмы, где он провел несколько лет в размышлениях и сетованиях на суровость американской судебной системы. Выходит оттуда этаким скромным хитрецом без цента в кармане. И продолжает им прикидываться на протяжении всего фильма, вызывая некоторое недоумение у тех зрителей, которые ожидали увидеть столь же блистательного жулика Гордона Гекко, как и в первом фильме.
Пока Гордон довольствуется скромным местом бывшего заключенного, а ныне успешного писателя, место акулы финансового рынка в новом «Уолл Стрит» занимает Бриттон Джеймс, прекрасно сыгранный Джошем Бролином. Однако, безусловно талантливому актеру несколько не хватает той легендарной харизмы Майкла Дугласа, которая может удерживать зрителя у экранов вне зависимости от того, курит ли он молча сигару или произносит зажигательную речь, способную растопить сердце и мозг любого, самого закоренелого скептика. И сцена, где Гордон Гекко просит свою дочь Винни простить его, только подтверждает непреходящий талант Майкла Дугласа. Зритель перестает дышать, лишь только актер делает первую паузу между предложениями.
Кэри Маллиган играет здесь столь же убедительно, да и как можно было бы сыграть иначе рядом с таким великим партнером.
Винни Гекко (Кэри Маллиган) - дочь Гордона Гекко и реверанс от Оливера Стоуна поколению NEXT и новому веку высоких технологий, когда обычная статья в Интернете подчас может решить судьбу великих финансистов Нью-Йорка.
Несчастная, одинокая, обиженняа девочка Винни, не подозревающая, что она владеет миллионами и сердцем своего жуликоватого папы. Зато она имеет отношение к скромному сайту в Интернете и хочет простого женского счастья с Джейкобом. Но неугомонный отец не оставляет ее в покое - своей любовью к ней и ее деньгам.
А любимого Джейкоба не оставляют мечты выходца с Уолл Стрит, желающего всего и сразу, и готового на многое ради этого. И он - не столько брокер на Уолл Стрит, сколько влюбленный брокер. Акцент сделан на лирической составляющей математического ума талантливого и перспективного биржевого клерка.
От Бада Фокса (Чарли Шин) из первого «Уолл Стрит» его отличает почти патологическая тяга к справедливости и равным возможностям для всех.
И, кроме того, Джейкоб, похожий на Бада даже внешне, в большей степени озабочен личными переживаниями, чем котировками, акциями и индексом Доу Джонса.
Его, в общем-то, скромные махинации меркнут перед теми душевными муками, которым он предается с упоением и неправдоподобным упорством. Да, это - не Бад Фокс, который был потрясающе интересным не только из-за того, что его сыграл Чарли Шин, но и из-за блеска финансовых махинаций, в которых герой участвовал сам, вкупе с Гордоном Гекко и многочисленными зрителями в кинотеатрах.
Зрителями, в данном случае советскими, для которых тогда все это было невероятным откровением.
В то время аферы «Уолл Стрит» не казались мрачными, а напротив, вызывали восхищение, потому что мы не понимали их сути до конца, а понимали лишь то, что они приносят огромные деньги.
Зато теперь сцена с обсуждением спасения финансовых институций от краха и их национализация, падение ипотечного рынка и прочие гримасы кризиса, включающие езду в метро вместо обедов в ресторане и споры с матерью (Сьюзен Сарандон) о лишней тысяче долларов - все это вызывает сочувственный и где-то даже нервный смех в зале кинотеатра. Потому что теперь нам ясна суть, и это не восхитительно, а страшно, потому что узнаваемо.
Страшно наблюдать, когда одни люди, проведшие на Уолл Стрит всю жизнь, с легкостью перекусывают горло другим, таким же финансистам, с таким же талантом, но от которых, увы, отвернулась удача. А вместо удачи - только смерть в лице надвигающегося поезда метро, как избавление от позора и бесцельно прожитой жизни.
В конце концов, остается только Гордон Гекко, непотопляемый Гордон Гекко, единственный, кто способен на руинах многих уважаемых фирм построить то, что сделало его много лет тому назад величайшей и самой жестокой акулой финансового рынка Америки. Он снова в красивом дорогом костюме восседает за респектабельным столом в своем офисе, улыбается, понимающе кивает и смахивает скупую слезу соболезнований.
И только холодный блеск в глазах по-прежнему выдает его суть. Суть человека, способного сломать хребет любому, невзирая на степень родства и былые заслуги. И кажется, что он будет всегда - успешный, насмешливый и жестокий символ Уолл Стрит.
Такие люди никогда не исчезают, пока не исчезнут деньги, к которым они стремятся.
«Сколько вам нужно,чтобы уйти на покой?... Больше».
Оливер Стоун снял прекрасный фильм. В том же успешном стиле прежнего «Уолл Стрит», где было много роскошных видов Нью-Йорка, мелодичной музыки и урбанизма во всем - от минималистически обставленных квартир до улиц, заполненных толпой спешащих клерков с пустыми глазами и папками, полными чужих бумаг и своих идей.
И, быть может, немного неожиданный финал имеет право на существование. Как намек на то, что не все в этом мире можно купить за деньги. Что любить можно не ради «золотого тельца», что «жадность-это хорошо»… но бесцельно, и что даже у закоренелых Гордонов Гекко есть сердце.
Немного наивно…, но почему бы и нет?
Лара Величко
