Приступая к съемкам своей второй картины, Василий Пичул, бесспорно, понимал, что после триумфального успеха «Маленькой Веры» к нему, как творится, будет предъявлен «гамбургский счет». Фраза о том, что вторую картину ставить труднее, чем первую, стала уже хрестоматийной. И строя фильм на так называемом современном материале, едва ли можно отмахнуться от поистине девятого вала обличительно разоблачительною кино, который обрушился на наших зрителей за два прошедших после «Маленькой Веры» года.
Как поступить в подобной ситуации? Попытаться сделать самый «чернушный» и жесткий фильм десятилетия? Поразить набором супер-эпатажных сцен? Похоже, многие режиссеры, особенно «кооперативного» образца, склонны именно к такому варианту. Василий Пичул следом за своей сценаристкой Марией Хмелик, как мне кажется, избрал еще не слишком освоенный отечественным кино синтетический жанр полупародии, полустилизации, «полу-серьеза», напоминающий слоеный пирог.
Пародийная насмешка над штампами экрана (и не только экрана) начинается в фильме уже с самого названии — «В городе Сочи темные ночи», взятого из полублатной песенки-прибауткн. С первых же кадров выясняется, что и сами герои фильма, как, впрочем, и основные сюжетные ситуации, тоже взяты напрокат, стилизованны, полупародийны. При этом популярные актеры нередко играют как бы насмешливо-ироничные вариации своих прежних ролей.
К примеру, за Алексеем Жарковым давно установилась репутация идеального исполнителя ролей неудачников, пытающихся и меру сил выдать себя за «хозяев жизни» И суперменов (отличников боевой и политической подготовки, важных начальников и т. п.). Взять хотя бы недавнюю «Даму с попугаем», где Алексеи Жарков играет скромного авиамеханика, который раз в году собирает у знакомых летчиков дорогие шмотки, «видео-стерео» и 24 июльских дня «плейбойствует» в сочинском отеле, компенсируя тем самым свой одиннадцатимесячный комплекс неполноценности...
Похожую роль и даже похожую ситуацию Василий Пичул предлагает Алексею Жаркову снова, наполняя ее массой психологических подробностей, иронического подтекста, горечи от этой вечной двойной жизни, где сантехник по мановению волшебной палочки превращается вдруг в маклера, брата «совминовца», популярного кинорежиссера и пр. и т. п.
Двойная жизнь свойство почти всех персонажей фильма: депутата горсовета и милиционера, молоденькой продавщицы и долговязого эротомана... Одна лишь главная героиня — бывшая студентка, отчисленная за «аморалку» (в исполнении Натальи Негоды) пытается остаться самой собой. Но тут вряд ли можно говорить о неповторимом, индивидуальном образе. Но сути это тоже ироническая вариация судьбы Маленькой Веры. Ну, если бы она была чуть умнее, образованнее, удачливее с пропиской...
Меж тем, при всей условности характеров и сюжетных ходов, а порой и откровенно комедийного гротеска, ощущаешь, что авторы неравнодушны к своим героям, они их жалеют, они им сочувствуют. Быть может от того, что все мы живем в гаком заштампованном, полупародийном мире, где сквозь безысходность и бесперспективность бытия лишь иногда сверкнет слабый лучик надежды.
Жаль только, что Василий Пичул явно не рассчитал метраж своей картины Исходя из коммерческих соображений такой подход ясен. Однако с художественной точки зрении двухсерийность, на мои взгляд, вряд ли обоснована. Действие второй половины фильма явно тормозится, ощутима исчерпанность авторской концепции, жанровых находок, излишне длинны и дидактичны «сочинские» диалоги героев А. Жаркова и Н.Негоды...
Словом, картине не хватило легкости, непринужденности стиля, «слоеный пирог» оказался недопеченным. И это, вероятно, одна из причин того, что у второго фильма В. Пичула нет оглушительного зрительского успеха eго дебюта...
Александр Федоров
Опубликовано в журнале «Мнения» (Москва). 1990. № 4. С.31-33.
