К сожалению, все уходят и уходят от нас пятидесяти-шестидесятилетние. Это они в основном вынесли на своих плечах вес военных верст, отлежавшись в госпиталях, вернулись с войны уже изъеденные ее болью и начали жить сначала.
Фильм «Поезд в далекий август» — слово об этих людях, об их достойных удивления судьбах.Кроме главной задачи: «Как жили, чем живы?!»,— решался еще ряд задач, второстепенных: «Ветераны. Их встреча... Их праздник — тридцатилетие со дня обороны Одессы 41-го года.
В Одессу было вызвано около шестисот ветеранов войны. Их «поезд» и приезд, их однодневный путь к праздничному вечеру и сам праздник в оперном театре — все это снималось скрытыми камерами.
В одной ленте жили и уживались две: художественная н документальная. Их единство и несовместимость — суть успеха или неуспеха фильма, об этом судить не мне — виновнику и соучастнику.
Елена Козельнова снималась одновременно в двух лентах, художественной и документальной, играя три роли. Роль Кати — двадцатилетней девушки, роль Екатерины Станиславовны, пятидесятилетней женщины, уже немолодой, но все еще красивой, и роль ее дочери...
Если бы можно было условно провести точную границу документальных кадров, тех, что снимались камерами скрытыми, когда стихия и естество съемок были почти неуправляемы, с кадрами съемок, четко очерченных, продуманных и мучительно вынянченных, то без преувеличения можно было бы сказать, что актриса Елена Козельнова свободно переходила эту границу, будучи везде естественной, то наивно непредубежденной, то настороженной, то застывшей в непоправимости горя у Вечного огня памятника Неизвестному герою, то вызывающе спокойной при встрече с Чигориным, узнать которого не захотела, чтобы не будить воспоминаний...
Судьба Козельковой непроста и в театре и в кино. В ней было много приливов и отливов, годы ожидания ролей, н вдруг, казалось бы, не в «самоигральной» роли она раскрылась. Это случилось в фильме Л. Аграновича и Б. Волчека «Обвиняются в убийстве».
Все, что прожила судья Анна Васильевна Хромова,— за кадром, но ее трагичные глаза, властный и чуть-чуть усталый голос, ее непреложность, ощущение правоты и право осуждать чувствуются во всем: во взгляде, жесте, голосе, движении...
Талант актрисы «без возраста» наиболее весом. «Играть себя» проще.
У нас немало милых, обаятельных актеров, ставших популярными или, скажем, известными за счет «изображения» положительного героя — так называемого современного парня или милой «узнаваемой» современной девушки. В жизни все на самом деле сложнее, противоречивее, трагичней.
Елена Козелькова — актриса со скрытым нервом. Она чуткая, импульсивная, легко переходящая из одного состояния в другое, без нажима, манерничанья. У нее нет болезни всегда казаться красивой. Ей интересен штрих, деталь, ритм... Ее оружие — жест, глаза.
Как правило, мы часто увлекаемся актерами, а потом забываем о них на года. А они не могут не играть, потому что играть — это жить. А годы идут, и актеры начинают сниматься где угодно, лишь бы сниматься.
Вот тут и начинается характер. Завоеванные высоты солдаты не сдают. Окапывайся, вгрызайся в землю, но не сдавайся. Не нужно терять вкус. Вкус — это проявление таланта. Солжешь — и больше тебе не поверят. Поди объясни, «что к чему», так, мол, и так. А зритель неумолим. Отвернется, и все.
Хочется пожелать Елене новых хороших ролей, ей они по плечу, хотя плечи у нее женские.
Григорий Поженян
"Советский экран" № 22, 1974 год
