"Актер не должен терять над собой контроль. У меня лицо словно резиновое, слишком подвижное, и каждую секунду я должен думать о границе импровизации. Иначе получится невыносимый шарж". Эти слова Малколма Макдауэлла, одного из самых известных актеров ХХ века, как нельзя лучше обнаруживают профессиональную объективность его самооценки.
Согласитесь, далеко не каждая кинозвезда способна (и хочет) ограничивать свои импровизации и темперамент на съемочной площадке ради целостности роли или режиссерской концепции. Удивительно точные слова находит Макдауэлл и для определения неподражаемой особенности своей мимики: резиновое лицо. Лучше не скажешь! Изменчивая пластичность выражения лица позволяет актеру с молниеносной быстротой надевать всевозможные клоунские маски. Агрессивный "рыжий клоун" с садистским безумием в глазах может в одной и той же роли (например, в знаменитом фильме Стенли Кубрика "Заводной апельсин") превратиться в "белого", наивного и невезучего, с печальным взглядом аутсайдера. Из современных английских и американских актеров, пожалуй, лишь Джеку Николсону по силам такая гуттаперчево-ртутная манера исполнения.
Доподлинно известно, что в юные годы Малколму не пришлось бедствовать. Его отец был хозяином ливерпульского ресторана и мог себе позволить определить сына в частный колледж, где тот вскоре пристрастился к театральной самодеятельности, что и привело его позже в Лондонскую академию музыки и театрального искусства. Однако не надо думать, что в молодости Макдауэлл был неженкой-белоручкой, постоянно парящим в сферах высокохудожественных материй. Он успел узнать, что такое самостоятельно заработанный кусок хлеба: работал на кофейной фабрике. Потом был агентом по торговле кофе (кстати, эти факты биографии будущего актера были блестяще обыграны Линдсеем Андерсоном в фильме "О, счастливчик!"). Около двух лет Малколм гастролировал с передвижным театром, а в 1967 году впервые в жизни оказался на съемках: Кен Лоуч пригласил его в свою ленту "Бедная корова"... Увы, дебютная роль Макдауэлла была вырезана при монтаже, и кто знает, как сложилась бы его судьба, не встреться он год спустя с одним из лидеров британской режиссуры Линдсеем Андерсоном в картине "Если...".
"Когда я узнал, что буду сниматься в "Если...", то сразу понял: в моей жизни произошла важная перемена". Предчувствия 25-летнего актера полностью оправдались - притча о насилии, порождающем насилие, разыгранная на грани реальности и воображения, принесла Малколму Макдауэллу широкую известность. Его герой, старшеклассник Мик Трэвис, учится в некой частной школе (хорошо знакомый актеру жизненный материал) со строгой дисциплиной и занудами-учителями, не подозревающими о грядущем бунте подопечных... Фильм "Если...", разумеется, претендовал на широкие социальные обобщения, предлагая зрителям поразмыслить над драматизмом взаимоотношений государства, власти и подданных, закона и индивидуальности.
Ненавидевший репетиции Макдауэлл получил громадное наслаждение от атмосферы импровизации на съемках "Если...". Почувствовав в Андерсоне своего режиссера, он потом еще дважды сыграет у него тот же персонаж - Мика Трэвиса. Через пять лет - в феерической притче "О, счастливчик!" о Кандиде ХХ столетия, спустя девять лет - в мрачноватой антиутопии "Больница Британия". Так, словно сама собой, сложилась кинотрилогия о человеке, который от бунта ("Если...") приходит к конформизму и погоне за успехом, пытается разобраться в своей суматошной жизни ("О, счастливчик!"), но в конце концов становится жертвой чудовищных медицинских экспериментов профессора-маньяка ("Больница Британия").
Говорят, что идея сюжета фильма "О, счастливчик!" пришла к Малколму Макдауэллу после завершения съемок в "Заводном апельсине" (1971). В этой легендарной экранизации романа Энтони Берджеса актер с филигранным эксцентризмом сыграл две ипостаси некоего Алекса: "дьявольскую" (жестокий вожак шпаны, под музыку Бетховена убивающий и калечащий своих жертв) и "ангельскую" (тихий и пассивный продукт медицинских опытов, лишающих индивида агрессивных инстинктов). «Кубрик неисчерпаем, - вспоминает Макдауэл. - Я его любил и ненавидел. Он провел меня через все человеческие чувства».
Вероятно, ни об одной западной ленте в советской прессе 70-х не писали так много и так долго, как о "Заводном апельсине". Если кому-нибудь придет в голову собрать все "апельсинные" книги и статьи - от гневно обличительных до сдержанно почтительных - материала наберется на увесистый том типа Большого энциклопедического словаря. При всей категоричности мнений (Стенли Кубрика, например, осуждали за то, что в его картине "добровольное зло лучше насильственного добра", а также за "смакование жестокости и секса", пессимизм, мрачность и т.п.) практически все критики признавали высокий профессионализм авторов, сумевших создать на экране вроде бы фантастический, но такой похожий на реальную жизнь мир, где царствует насилие человека над человеком и общества над личностью.
В "Заводном апельсине" насилие показано в холодной, отстраненной манере аттракциона. Хореографические "па" садиста Алекса под музыку Россини и Бетховена сменяются цирковой акробатикой постельной сцены "любовного треугольника", кадры и позы которой мелькают с калейдоскопической скоростью (тут пародийно использован технический прием замедленной съемки, известной еще со времен "американской комической" начала века). "Резиновая" мимика Макдауэлла отыгрывалась Кубриком "на все сто": гротескная буффонада, неукротимая энергетика актера придавали главному герою необходимый "пластилиновый" имидж.
Спустя семь лет режиссер Джек Ли Томпсон попытался использовать найденную Стенли Кубриком маску (вернее, одну из ее личин) в военном триллере "Переход". Малколм Макдауэлл сыграл в нем офицера СС фон Беркова. Его персонаж выглядел на экране патологическим садистом, сексуальным маньяком, раздираемым фрейдистскими комплексами, жестоким и коварным убийцей. Фон Берков стал одной из самых гнусных и отталкивающих фигур в галерее подобных ему экранных образов. Этому ощущению не мешает даже невольная пародийность сюжета фильма, в котором другие нацисты (кроме фон Беркова) свято чтят неприкосновенность государственных границ, весьма неохотно и лишь по принуждению расстреливают пленных, а родители макдауэлловского персонажа обеспокоены, что в "нормальной" арийской семье, обожающей доблестный вермахт, вырос сын-садист. Все зло нацизма словно воплощалось в образе фон Беркова.
Через пять лет похожий демонический герой был сыгран актером в "Голубом громе" Джона Бэдэма. В этом "вертолетном триллере" снятая с поразительным техническим блеском дуэль начиненных компьютерной техникой вертолетов, спецэффекты и добротное исполнение Роем Шайдером роли "хорошего парня" не смогли заслонить персонаж Макдауэлла с его фантастической исступленностью, адским огнем в глазах и мерзкой улыбкой.
Да, немалое число мерзавцев довелось переиграть этому актеру за 30 лет работы в кино - европейском и американском. Однако для большинства любителей видео имидж Малколма Макдауэлла наверняка ассоциируется не с его вершинными ролями у Стенли Кубрика и Линдсея Андерсона, а со скандальной популярностью "Калигулы" Тинто Брасса - эротической (а местами и в манере порно) версией жития знаменитого римского императора. Сам Макдауэлл все-таки остался доволен итоговым результатом съемок этого дорогостоящего костюмного боевика с целым букетом звезд первой величины: "Нравиться публике - необязательно. А мне нравилось сниматься в "Калигуле". И хотя этот фильм повредил моей карьере, я горжусь своей ролью".
Однако волновавшая актера тема Власти безнаказанного насилия, впечатляюще заявленная во многих сценах картины, растворилась в эпизодах дуэтных и групповых оргий, будто взятых напрокат из "видеотеки для взрослых". Это, кстати, отмечает и Малколм Макдауэлл: "Порнография, которую вставил в эту ленту продюсер Боб Гуччоне, получилась ужасно скучной". Впрочем, так называемый "массовый советский зритель", еще лет десять назад жадно вкушавший запретные видеоплоды, был, по всей видимости, рад такому "дефициту с нагрузкой". Да и официальный кинопрокат России 90-х годов оказался благосклонен к осуждаемому прежде "Калигуле".
Между тем не надо думать, что Макдауэлл стал вечным пленником имиджа "исчадья ада". Он с удовольствием сыграл в неплохой костюмной комедии Ричарда Лестера "Королевский блеск" (1975), в забавной фантазии «Эпоха за эпохой» (1979) на темы произведений Герберта Уэллса, притом роли вполне "положительные". В 80-е годы он переехал в США, где снялся у таких известных режиссеров, как Мартин Ритт ("Кросс Крик"), Блейк Эдвардс ("Закат"). В фантастическом триллере-притче "Люди-кошки" (1982) Пола Шредера актер (в дуэте с очаровательной Настасьей Кински) изумительно пластично исполнил роль человека-пантеры, обреченного судьбой на двойную жизнь оборотня. Однако, как и у многих активно снимающихся звезд, в творчестве Малколма Макдауэлла есть проходные, необязательные роли ("Луна-44", "Утонченная нежность" и др.), ибо актерская профессия для него не только искусство, но и бизнес.
В 1990 году актер впервые побывал в России, где снимался в ленте Карена Шахназарова "Цареубийца" - фантасмагории на тему трагической гибели последнего русского императора Николая II и его семьи летом 1918 года. Сила и мощь таланта Макдауэлла таковы, что буквально через мгновение его появления на экране веришь, что цареубийца мог быть именно таким - безудержно честолюбивым, с болезненным мерцанием глаз, в которых затаилась жгучая боль. Он сыграл бунт маленького человека, провинциального фотографа, однажды открывшего для себя кровавый, но самый простой путь, как можно войти в историю государства Российского. Решению образа цареубийцы (как синтеза палача и жертвы) помогает и придуманная авторами двухслойность повествования. Ибо, помимо эпизодов екатеринбургской ссылки и расстрела императора, императрицы, их детей и слуг, в фильме разворачивается линия, связанная с попытками главного врача психиатрической клиники уже в начале 90-х годов разобраться в странной болезни своего пациента, воображающего себя цареубийцей.
И в этих сценах Малколм Макдауэлл солирует безраздельно, оттесняя на второй план всех своих партнеров, включая Олега Янковского, исполнившего роли царя и врача-психиатра. В этом смысле концепция картины полностью соответствует своему названию: характеры большинства персонажей прописаны пунктирно, эпизоды без участия цареубийцы (или безумца, считающего себя таковым) не слишком выразительны. Да и вообще, если бы не завораживающая игра Макдауэлла, лента могла бы получиться холодноватым, малоэмоциональным зрелищем наподобие "Николая и Александры" (1971) Франклина Шефнера.
Русская тема этого актера (она началась для него еще в середине 80-х годов с не слишком удачного "Гулага" Роберта Янга, истории побега заключенных из сталинского лагеря) нашла продолжение и после "Цареубийцы". В фильме "Ветер с Востока" (1992) он сыграл одного из генералов власовской армии, который в конце второй мировой войны сумел вывести своих солдат из-под удара советских войск на территорию нейтрального Лихтенштейна. В этой психологической драме известного французского режиссера Робера Энрико перед Малколмом Макдауэллом стояла задача высшей категории сложности: сыграть характер противоречивый и неоднозначный, ибо его персонаж в борьбе со сталинским режимом выбрал опасный путь союза с нацизмом. Можно ли оправдать подобный конформизм? Ответ на этот вопрос остался в картине открытым, хотя зрительские симпатии, бесспорно, на стороне генерала, пытающегося спасти русских парней, бывших военнопленных, от "репатриации" в сибирские концлагеря.
В 90-е годы Макдауэлл продолжал активно сниматься, словно пытаясь наверстать месяцы простоя, пришедшегося на кризисную для него середину 80-х. Однако в последние годы актер все чаще, к сожалению, играет второстепенные роли. Иногда в кассовых боевиках мэйнстрима ("Звездный путь: следующее поколение"), порой в картинах класса "Б". По-видимому, после смерти Линдсея Андерсона ему трудно найти "своего" режиссера.
Парадоксально, но во второй половине 90-х, по свидетельству самого актера, наибольший успех у публики ему принесло участие в заурядной ленте - фантастическом комиксе "Леди-танк". «В Великобритании зрители с ума сходили. Меня просто затаскали по разным банкетам и презентациям. Но я лично больше всего был восхищен игрой моей партнерши Лори Петти - ей, бедняжке, пришлось пройти сквозь адские мучения: во время съемок она всегда была в синяках».
Несколько лет назад Малколм Макдауэлл развелся со своей женой - американской актрисой Мэри Стинбёрген (они снимались вместе еще в фильме «Эпоха за эпохой»). С двумя детьми он видится не слишком часто из-за постоянных съемок. Актер живет на своей вилле в Калифорнии и в свободные минуты обожает слушать записи "Битлз" ("Это замечательная музыка, она и сейчас мне кажется современной") и гордится, что знаменитый ансамбль, как и он, тоже начинал свой путь в Ливерпуле. И, как и прежде, Макдауэллу приятно, если зрители, посмотрев картину с его участием, восклицают: "Это было роскошное зрелище!".
Александр Федоров
