Кинематограф остается эффективным средством влияния (в том числе и политического, идеологического) на аудиторию. Следовательно, изучение трансформации образа России на западном экране сегодня по-прежнему актуально. Среди задач, поставленных в монографии, - определение места и роли темы трансформации образа России в западном кинематографе с 1946 (старт послевоенной идеологической конфронтации) по 1991 (распад Советского Союза) годы в сравнении с тенденциями современной эпохи (1992-2010); изучение политического, идеологического, социального, культурного контекста, основных этапов развития, направлений, целей, задач, авторских концепций трактовки данной темы на западном экране; классификация и сравнительный анализ идеологии, моделей содержания, модификаций жанра, стереотипов западного кинематографа, связанного с трактовками образа России.
Для исследователей в области политологии, культурологии, киноведения, медиакультуры, социологии, преподавателей, аспирантов и студентов вузов гуманитарных ециальностей.
Содержание
Введение.
1. Динамика кинопроизводства западных фильмов, связанных с советской/российской тематикой
2. Образ России на западном экране в эпоху идеологической конфронтации (1946-1991): от эпохи позднего сталинизма к эпохе «оттепели», от эпохи «разрядки» и «стагнации» до эпохи «перестройки»
2.1. Пять медийных мифов времен идеологической конфронтации
2.2. Краткая история «идеологической борьбы» на экране (1946-1991 годы)
2.3. Кинематографические стереотипы эпохи «идеологической конфронтации» (1946-1991)
2.4. Идеологический, структурный анализ трактовки образа России на западном экране в эпоху идеологической конфронтации (1946-1991) (на примере фильма Т.Хэкфорда «Белые ночи»)
3. Образ России на западном экране: современный этап (1992-2010)…
3.1. Медийные мифы пост-коммунистических времен (1992-2010)
3.2. Краткая история трансформации российской тематики на западном экране: 1992-2010 годы
3.3. Кинематографические стереотипы российской темы на западном экране в современную эпоху (1992-2010 годы)
3.4. «Индиана Джонс и Храм хрустального черепа» Стивена Спилберга как пародийная трансформация медийных стереотипов «холодной войны» в рамках массовой/популярной культуры XXI века
3.5. Идеологический, структурный анализ трактовки образа России на западном экране в постсоветскую эпоху (1992-2010) (на примере фильма «Душка» Й.Стеллинга)
Заключение
Приложения
Прил. 1. Цифровые данные по западным игровым фильмам, связанным с российской тематикой (1946-2009)
Прил. 2. Цифровые данные по жанрам западных игровых фильмов, связанных с российской тематикой (1946-2009)
Прил. 3. Цифровые данные по западным игровым фильмам, связанным с советской/российской тематикой и советским
фильмам на западную тему (1946-1991)
Прил. 4. Ключевые даты и политические события в мире, важные для развития российско-западных отношений (1946-2009)
Прил. 5. Образ Запада на российском экране в эпоху «холодной войны»: эскизы.
Прил.5.1. «Тайна двух океанов» - роман и его
экранизация: идеологический и структурный анализ
Прил.5.2. «Человек-амфибия» - роман и его экранизация:
анализ культурной мифологии медиатекста
Прил. 5.3. «Случай с ефрейтором Кочетковым» (1955) и его
ремикс «Сады скорпиона» (1991)
Прил. 6. Фильмография (829 фильмов) по теме трансформации образа России на западном экране (1946-2009)
Коротко об авторе
Введение
Политические, идеологические, исторические, социокультурные аспекты эпохи «холодной войны» в целом довольно часто становились предметом исследования [Печатнов, 2006; Рукавишников, 2000; Холодная война…, 2003; Keen, 1986; LaFeber, 1990; Levering, 1982 и др.]. Что касается трактовки образа России на западном экране, то, исходя из трудов отечественных и зарубежных ученых [Власов и др., 1997, Гинзбург, Зак, Юренев и др., 1975; Грошев, Гинзбург, Лебедев, Долинский и др., 1969; Туровская, 1993; 1996; 2003; Фомин, 1996; Юренев, 1997; Douglas, 2001; Hess, 2003 и др.], можно сделать вывод, что тема трансформации образа России в западном кинематографе от эпохи «холодной войны» (1946-1991) до современной эпохи (1992-2010) все еще остается малоизученной.
Западные исследователи опубликовали немало книг и статей об «образе врага» (т.е. России) в эпоху «холодной войны». К примеру, в монографии американских политологов М.Страды и Х.Тропера [Strada, and Troper, 1997] проанализирован ряд американских фильмов на тему «холодной войны» и сделан точный вывод о том, что «хамелеоноподобное» изображение русских в голливудском кинематографе часто меняло цвет – «то красный, то розовато-красный, то белый или синий – в зависимости от изменений внешней политики» [Strada, Troper, 1997, p.200]. Однако эти авторы, во-первых, не ставили перед собой цель сравнительного анализа кинообраза России советского и постсоветского периодов, а, во-вторых, анализировали не в целом западные, а только американские медиатексты.
Кинематограф (благодаря телепоказам, видео и DVD) остается эффективным средством влияния (в том числе и политического, идеологического) на аудиторию. Следовательно, изучение трансформации образа России на западном экране сегодня по-прежнему актуально. Среди задач настоящего исследования - определение места и роли темы трансформации образа России в западном кинематографе с 1946 (старт послевоенной идеологической конфронтации) по 1991 (распад Советского Союза) годы в сравнении с тенденциями современной эпохи (1992-2010); изучение политического, идеологического, социального, культурного контекста, основных этапов развития, направлений, целей, задач, авторских концепций трактовки данной темы на западном экране; классификация и сравнительный анализ идеологии, моделей содержания, модификаций жанра, стереотипов западного кинематографа, связанного с трактовками образа России.
Методология исследования основана на ключевых философских положениях о связи, взаимообусловленности и целостности явлений действительности, единства исторического и социального в познании, на теории диалога культур М.Бахтина-В.Библера. Исследование опирается на исследовательский содержательный подход (выявление содержания изучаемого процесса с учетом совокупности его элементов, взаимодействия между ними, их характера, обращения к фактам, анализа и синтеза теоретических заключений и т.д.), на исторический подход - рассмотрение конкретно-исторического развития заявленной темы в западном кинематографе.
Для этого используются как методы теоретического исследования: классификация, сравнение, аналогия, индукция и дедукция, абстрагирование и конкретизация, теоретический анализ и синтез, обобщение, моделирование; так и методы эмпирического исследования: сбор информации, касающейся тематики исследования. Эффективность такого рода методов была доказана как западными (Р.Тейлор, Д.Янгблад, А.Лаутон и др.), так и российскими (Н.М.Зоркая, Э.А.Иванян, М.И.Туровская, А.О.Чубарьян и др.) исследователями.
Известно, что трактовка медиатекстов изменчива и часто подвержена колебаниям курсов политических режимов. После пика идеологической конфронтации эпохи позднего сталинизма и пика маккартизма (1946-1953), когда в экранных «образах врага» преобладал взаимный злой гротеск, «оттепель» конца 1950-х – первой половины 1960-х годов повлияла на ситуацию идеологической конфронтации в медиасфере в сторону более правдоподобного изображения «вероятного противника». А политических поводов для идеологической и медийной конфронтации всегда хватало, что не раз отмечалось как западными, так и российскими исследователями [Jones, 1972; Keen, 1986; LaFeber, 1990; Levering, 1982; Shlapentokh, 1993; Small, 1980; Strada, 1989; Strada and Troper, 1997; Whitfield, 1991; Иванян, 2007; Климонтович, 1990; Ковалов, 2003; Туровская, 2003]. При этом каждая из противостоящих сторон выбирала более выгодные для себя факты, обходя стороной «темные пятна».
Отсюда понятно, что в советской научной и публицистической литературе, посвященной теме «идеологической борьбы на экране» [см. например: Ашин, Мидлер, 1986, с.83; Баскаков, 1981, с.16-17; Кокарев, 1987, с.5-6; Комов, 1982, с.13; Кукаркин, 1985, с.377], бушевал бурный поток гневных обличений пороков буржуазного кинематографа, как, впрочем, и западного мира в целом. При этом «для создания выгодной руководству СССР информационной реальности у пропагандистов были все предпосылки и условия: опыт, монополия государства на средства массовой информации и саму информацию, доверие граждан к властям и газетным сообщениям, низкий уровень политической культуры и грамотности части населения, традиционное недоверие к Западу» [Фатеев, 1999].
Правда, и в трудах более либерально настроенных киноведов советской эпохи [Долматовская, 1976, с.221-223; Капралов, 1984, с.379; Карцева, 1987, с.199-201; Соболев, 1975, с.18] довольно часто встречались однозначные пассажи, рассчитанные на советских зрителей, никогда в жизни не видевших антисоветских фильмов, и никогда не пытавшихся выйти на уровень сравнительного анализа медийных стереотипов «по обе стороны железного занавеса».
Впрочем, эволюция интерпретаций западных кинотекстов советской и российской критикой – тема для отдельного исследования. В этой книге нас в первую очередь интересует образ России, увиденный западным «киновзглядом».
