При всей многослойности и хитросплетенности мейнстрима вообще — ни одному блокбастеру с подоплекой не пристало тягаться по этой части с «Планетой обезьян». Той, семидесятнической. Лучшего объекта для трактовок — не найдешь. Спасибо приматам — они обеспечивают культурные реминисценции на пару стеллажей в интеллигентной семье. Хочешь — выискивай дарвинизм, желаешь — поминай всуе Мартина Лютера Кинга (только осторожно — могут не оценить). Ну и Киплинга не забыть бы с его «бременем белого человека». Отечественному интеллектуалу тут тоже есть где разгуляться — хоть про Пушкина шути, хоть пришивай к саге мартышку дедушки Крылова, рассыпанных по академическому ПСС Достоевского обезьян (их то предлагают пойти посмотреть, то ею обзывает Ставрогин Верховенского) и Зощенко с его похождениями примата в стране развитого социализма.
Этот культурный багаж — диван, чемодан, саквояж — и не давал эпопее двинуться с места и перезапуститься. Не нехватка фантазии, средств и чего-то еще жизненно важного помешала
Тиму Бертону слепить частей так пять саги про власть приматов. Скорее, наличие всего этого добра. Слишком он визионер, шоумен и трюкач. Для того, чтобы работать с этим материалом, надо быть не массовиком-затейником, а чокнутым профессором, жонглирующим книжками и вынимающим из нагрудного кармана серпантин философских конструктов. Сказать про первую часть нынешнего перезапуска «Планеты обезьян» как про экшн было особенно нечего - действия с разрушениями и битвами в «Восстании», вышедшем на экраны в 2011 году, было едва минут на двадцать из двух часов с лишком. Зато культурных аллюзий подбросили на славу — например, перекинули действие приквела войны биологических видов в Сан-Франциско. Традиционный плацдарм битвы людей и природы — там до сих пор на трамвайчике катается тень Джека Лондона со следами белых клыков на разных частях тела.
