История, которую рассказал в этом фильме сценарист Артур Макаров, которую поставил режиссер Виталий Кольцов и сыграли актеры Жанна Прохоренко и Анатолий Васильев, проста до чрезвычайности. И пересказать ее можно без особого вреда для зрителя, ибо главное в ней не перипетии сюжета, а то, что находится как бы вне его, в атмосфере картины, в духовном климате ее. Впрочем, по порядку. Приехала в глухую нечерноземную деревню девушка, вышла замуж за местного парня, стала работать в колхозе, родила сына, была счастлива. Потом парень попал под поезд, она осталась одна, в его доме, с его матерью, стала заведовать отделением совхоза, моталась за баранкой грузовика как мужик, курила, как мужик, «беломор» и не помышляла о счастье, пока не встретила «рискового парня» из Одессы, когда-то моряка, потом заключенного, теперь — бригадира мелиораторов, покорителя женских сердец, свободного, непокорного и такого же независимого, как она. И началась у них трудная, ершистая и колючая любовь, а потом Сергей не выдержал, сбежал в далекую Одессу, подумать, прийти в себя, принять решение. А потом — вернуться в глухое село, которое уже не выглядело таким глухим, как казалось ему поначалу...
Эту историю трудно назвать оригинальной. Если всмотреться в нее внимательнее, достаточно легко обнаружить мотивы, интонации, даже ситуации шукшинских фильмов, а эпизод после того, как Анну Владимировну назначают директором совхоза, и вовсе восходит к классическому «Члену правительства». И не только сюжет кажется знакомым, даже актерски Жанна Прохоренко во многом повторяет в «Близкой дали» то, что было найдено ею в фильмах прошлых лет. Однако дело, разумеется, не в этом, ибо драматичны и запутаны отношения Анны и Сергея, как бы ни увлекали зрителя перипетии этой притирки двух крупных и угловатых человеческих характеров — не они настоящие герои картины. Подлинный герой фильма и есть та самая «Близкая даль», что вынесена в название картины. Нечерноземье, край неприметной, но пронзительной, хватающей за душу красоты, которую не то что не заметить сразу, не ощутить, пока не всмотришься, не вчувствуешься. И только тогда откроется неброская прелесть непогоды, казалось, навечно подвешенной над размокшими полями, расползающимися дорогами, поймами нешироких рек, заливными лугами, где затерялся крохотный родничок, откуда берет свое начало Волга... И трудно винить героя картины, который не может признать здешнюю красоту своей, его, родившегося под Одессой, где яблоки падают прямо с яблони на раскладушку, стоящую посреди двора, где рвется прямо в окно хаты броская, агрессивная яркость красок, половодье плодов этой щедрой земли... И потому так естественно увидеть ему здесь непролазную грязь, непросыхающую землю, струящуюся отовсюду сырость, хмурое, низкое небо, словно давящее на человека... И «Близкая даль» в конечном счете оказывается фильмом не о том, как сладилась любовь у главных героев картины, но как становится у них общим это отношение к земле, понимание земли, близость к ней.
И подлинная драматургия картины, ее кинематографическое естество как раз и кристаллизуется вокруг этого чувства земли; к нему и сходятся все сложные и прихотливые отношения не только Анны и Сергея, но и многих других, кажущихся второстепенными персонажей картины — юной доярки Полиньки и приехавшего из города пижона-зоотехника, нового секретаря райкома и его молодого коллеги, старого директора совхоза и ветеринара — всех, кого объединяет или разъединяет отношение к этой трудной земле, к ее проблемам, к ее будущему, к ее настоящему.
Кинокритик Мирон Черненко
«Спутник кинозрителя», октябрь 1979 года
