Это на редкость своеобразный фильм. Титры сообщают, что он сделан «по мотивам» ранних произведений М. Горького и воспоминаний старых русских актеров. Это так: с первых же кадров мы попадаем в точно обозначенный и правдиво показанный мир губернской провинции начала века. Мир бедный, тягостный по атмосфере и в то же время какой-то напряженный, живущий словно бы в ожидании неизбежных и крутых перемен. Мир, населенный странными людьми, умными, но глубоко несчастными чудаками. Нищими философами, ерничающими фабрикантами и купцами, резонерствующими интеллигентами...
Да, такая жизнь и такие люди сочно показаны М. Горьким в его ранних рассказах, в «Городке Окурове», отчасти в «Фоме Гордееве» и «Деле Артамоновых». И все же, смотря фильм, вспоминаешь не столько Горького, сколько Чехова, потому что на экране не горьковская злость и жесткость суждений, но — чисто чеховская горечь. Горький судил так называемых чудаков, Чехов — при всех «но» и оговорках — жалел их и сострадал им. Вольно или невольно, но авторы картины оказались ближе к Чехову, нежели к Горькому в эмоциональном отношении к избранному материалу.
Мы отмечаем это не в осуждение и не в похвалу. Мы лишь констатируем своеобразие «Безответной любви», картины, очевидно, сделанной под определенным воздействием прочно установившегося стиля «ретро».
Оговоримся во избежание недоразумения, что для «ретро» на Западе свойственна ностальгия по прошлому, идеализация всего, что осталось позади. К этой особенности «ретро» фильм режиссера Андрея Милюкова не имеет никакого отношения. Но этот стиль вместе с тем дал кинематографистам уроки тонкого и убедительного показа минувших времен, раскрытия мотивов человеческого поведения в определенных исторических условиях. И вот эти-то уроки явно использованы в «Безответной любви». Ее авторы не документализируют далекую эпоху, что тоже достаточно модно сегодня,— они воспроизводят ее чисто художественным путем в соответствии со своими представлениями и ощущениями ее и делают это поразительно тонко и убедительно.
И все же, подчеркнем это обстоятельство, фильм воспринимается как художественное явление не из-за мастерского воспроизведения давних времен и их оригинального истолкования, но, в первую очередь, из-за того обстоятельства, которое некогда было правилом в нашем кино, а ныне стало редкостью,— из-за участия в нем целого созвездия великолепных, известных и Любимых зрителем актеров. Здесь даже эпизодические роли исполняют актеры, если можно так сказать, первого ранга. Вот тому лишь один пример из массы аналогичных — Леонид Куравлев в маленькой роли репортера провинциальной газетки, называющего себя «посланником местной прессы». Эти напыщенные слова, несколько хвастливых жестов, нескромность по отношению к женщинам — совсем немного, а перед нами законченный образ глупца и пошляка.
Действующие лица фильма в большинстве — актрисы и актеры провинциального театра. Исполнителям, надо полагать, было не легко показывать их, не повторяя того, что уже было. А было многое. Как-то так получилось, что специфический мирок старого русского театра показывался на экране в жанрах драмы и комедии, водевиля и оперетты. Были и циничные внешне, а на самом деле одинокие и несчастные комики; и импозантные трагики — герои на сцене, а в жизни беспомощные, замученные бедностью люди. И так далее. Но эти знакомые типы оказываются, как некогда писал Белинский, «незнакомцами» здесь, ибо прекрасные актеры наделяют их новыми человеческими чертами, новыми качествами.
И ведущая актриса фильма — Инна Макарова в роли Ларисы Добрыниной.
У этой актрисы не бывает неудачно исполненных ролей, но зато предостаточно таких, в которых не смогли реализоваться ее редкостная способность раскрывать духовный мир персонажей, ее удивительное умение не играть, а буквально жить в роли. Роль Ларисы — большая удача Макаровой. Это не простая роль — Лариса посвящает жизнь «высокому искусству», но театральный быт заставляет заниматься чепухой; у нее чистая -душа и есть возможность сторониться житейских дрязг, но жизнь втягивает ее в свои омуты, делает невольной причиной смерти человека; наконец, безответная любовь, которую питали к Ларисе, бумерангом ударит и по ней, и она сполна узнает, что это значит — безответно любить...
Это хороший фильм, но если бы он и не был таким, его все равно пришлось бы смотреть — из-за Инны Макаровой.
Кинокритик Ромил Соболев
«Спутник кинозрителя», май 1980 года
