Герои «Кроличьей норы» переживают кризис, который меняет всю их жизнь, но по-прежнему остаются семьей. Той самой семьей, где когда-то царили радость, любовь, взаимная поддержка, веселье и надежда. Эта нить по-прежнему связывает основных персонажей картины, сколь бы абсурдными или неловкими ни казались их нынешние отношения. Именно это превращает историю Бекки и Хауи Корбеттов не просто в рассказ о потере и горе – мы видим, как на наших глазах неожиданно разворачивается череда иногда странных, порой занятных и всегда бесконечно удивительных проявлений человеческого духа, которые дают силы устоять даже перед лицом самой ужасной трагедии.
Пьеса Линдси-Эбейра «Кроличья нора» штурмом взяла нью-йоркскую сцену в 2006 году. От автора, который был хорошо известен как создатель эксцентричных комедий и любитель причудливых поворотов сюжета («Смесные зейкала», «Кимберли на вырост»), никто не ждал ничего подобного. В его новой работе затрагивались весьма серьезные аспекты жизни молодой семьи, а атмосфера была гораздо более реалистичной, чем в предыдущих театральных опытах Линдси-Эбейра.
Без малейших проявлений сентиментальности автор представил Бекку и Хауи Корбеттов как весьма разумную и саркастичную пару, старающуюся справиться с бедой так, как это делает большинство людей в реальной жизни – неловко, упрямо наступая на одни и те же грабли и постоянно (пусть и невольно) причиняя друг другу боль. Однако эта тернистая тропа в конце концов приводит их на дорогу прощения и воссоединения, ведущую к новой жизни.
Само название пьесы (отсылающее к книге Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес» и знаменитому путешествию ее главной героини в удивительный и невообразимый мир, где происходят невозможные для обычного сознания вещи) наводит на мысли о сюрреалистической стороне горя, с которой сталкивался практически каждый, переживший нечто подобное и хоть раз ощущавший себя «чужаком в чужой стране».
То, что страшит вас сильнее всего: Как перенести сюжет на экран Когда Дэвид Линдси-Эбейр начинал писать «Кроличью нору», он вдохновлялся советом, который когда-то дала ему одна из его джульярдских преподавателей, профессор Марша Норман: «Пишите о том, что страшит вас сильнее всего». По словам драматурга, долгое время он не мог до конца уяснить смысл этих слов. Однако после рождения сына многое встало на свои места. «Когда я подумал, каково бы это было – потерять моего мальчика, то испытал вспышку острейшего страха, - говорит Линдси-Эбейр. – Из этого семени и выросла «Кроличья нора». По мере того, как Дэвид исследовал корни своего страха, все больше обретали плоть образы Корбеттов. Адаптируя пьесу для большого экрана, Линдси-Эбейру пришлось взглянуть на эту супружескую пару новыми глазами и вывести ее историю за пределы, диктуемые ограниченным сценическим пространством.
Николь Кидман была поражена тем, как органично Линдси-Эбейр выработал у себя кинематографическое видение. «Дэвид просто прирожденный киношник, - говорит актриса. – Он прекрасно знает, как объясняться на языке кино, отлично понимает всех героев и что им нужно делать. Я была в восторге от работы с ним».
Линдси-Эбейр сохранил в сценарии и тот суховатый юмор и ощущение абсурда, которые отличали пьесу. Он понимал: реализовать его сценарий должен был режиссер, который мог бы увидеть всю историю взыскательным и нестандартным взглядом настоящего творца. Когда работа над сценарием была завершена, продюсеры связались с Джоном Кэмероном Митчеллом – тоже выходцем из нью-йоркской театральной среды, создателем встреченного критикой «на ура» инди-мюзикла «Хедвиг и злосчастный дюйм», в основу которого легла пьеса, написанная им в соавторстве со Стивеном Траском. Свои режиссерские достижения Митчелл подкрепил весьма нестандартной комедией «Клуб «Шортбас». Однако «Кроличья нора» совсем не похожа на то, что Митчелл делал раньше.
По словам Митчелла, в действительности у «Кроличьей норы» немало общего с его двумя предыдущими комедийными работами, хотя на сей раз действие картины разворачивается в более суровых обстоятельствах. «Меня всегда больше всего интересовали истории о том, как люди пытаются взаимодействовать друг с другом и разрушить тем самым свое одиночество, - заявляет режиссер. – Во всех моих фильмах это показано. Все они так или иначе повествуют о людях, устремляющихся за крохотным проблеском света в конце туннеля. Пусть они сняты в разной стилистике, но настроение у них схожее».
Прочитав сценарий «Кроличьей норы», Митчелл очень заинтересовался проектом и вскоре состоялась его беседа с Николь Кидман: вне зависимости от того, утвердят ли его на проекте, ему хотелось, чтобы она знала, какое впечатление произвел на него материал. К его радости, между ними мгновенно установилось взаимопонимание.
Значительную роль в принятии Митчеллом предложения продюсеров сыграл специфический юмор, которым проникнута пьеса. «Я считаю, любая трагедия так или иначе носит оттенок абсурдности, - замечает Митчелл. – Лично для меня экранизировать подобную историю без нотки юмора немыслимо. Юмор – неотъемлемая часть нашей жизни и один из важнейших инструментов выживания и развития человеческих отношений. Мне всегда казалось, что именно он больше всего оживляет сценарий Дэвида и игру актеров».
Расколотая пара: Бекка и Хауи Корбетт
В центре событий «Кроличьей норы» - Бекка и Хауи Корбетты, чей брак им самим представляется счастливым и самодостаточным, покуда мирное течение их семейной жизни не нарушает нелепый несчастный случай, повергая супругов в бездну отчаяния и растерянности. Теперь Корбетты не могут понять, как им вести себя дальше (в том числе и наедине друг с другом). Наплывы самых различных и противоречивых эмоций делают две этих роли весьма сложными, но в высшей степени любопытными с актерской точки зрения. Хотя Корбеттов с большим успехом успели сыграть многие одаренные театральные исполнители, Джон Кэмерон Митчелл считает, что обладательнице «Оскара» Николь Кидман и номинировавшемуся на премию «Золотой глобус» Аарону Экхарту удалось создать совершенно самостоятельные образы. «Бекка и Хауи в исполнении Николь и Аарона выглядят абсолютно реальными людьми, у каждого из которых в возникшем конфликте есть своя правда. Игра Кидман и Экхарта практически неуловима. Мы отлично видим, какие именно ошибки совершают и Бекка, и ее муж, но в то же время понимаем, что стало их причиной».
Кидман признает, что роль Бекки словно была создана для нее. С ее точки зрения, жена Хауи Корбетта кажется холодной и молчаливой не оттого, что не горюет по сыну, но лишь потому, что изо всех сил старается удержать рвущийся наружу прилив горьких чувств, которые грозят буквально задушить ее. Как и ее коллеги, Кидман высоко оценивает комическую составляющую пьесы Линдси-Эбейра: «Я думаю, что в целом человеческую жизнь трудно представить без смеха и веселья, даже в периоды сильной боли. Именно юмор делает нашу жизнь интереснее. Мне кажется, во многом благодаря ему история Беки и Хауи предстает почти осязаемой, потому что если ты можешь рассмешить окружающих, даже когда им плохо, они открывают перед тобой душу и становятся более понятными. Да, юмор здесь повсюду, пусть и не самый светлый».
Во многом успех игры Кидман обусловлен теми добрыми партнерскими отношениями, которые установились у нее с Аароном Экхартом. Хауи - полная противоположность Бекки, в том числе и в своем отношении к постигшей их тяжкой утрате.
В «Кроличьей норе» Экхарт играет едва ли не самого обычного персонажа за всю свою карьеру. Но «среднестатистическим» его герой предстает лишь на первый взгляд. «Самый важный элемент нашей истории - трансформация отношений между Хауи и Беккой. Некогда они были нежными и доверительными, но теперь все изменилось» - замечает Экхарт. И все же решающим аргументом для актера стала личность его партнерши по съемочной площадки. «Когда я прочел сценарий, то понял, что Николь должна замечательно справиться с этой ролью, - мечтательно улыбается Экхарт. - Я просто не мог упустить шанс поработать с такой актрисой. Видеть ее в роли Бекки было настоящим удовольствием, настолько прочувствованно она ее сыграла».
Семейная история: Нат и Иззи
Ошеломленные и выбитые из колеи свалившейся на них бедой, Бекка и Хауи тем не менее вынуждены по-прежнему общаться с другими родственниками – в том числе матерью и сестрой Бекки. Те слабо представляют, как они могут помочь супругам, но тем не менее стараются делать все, что в их силах.
Нат, мать Бекки - одна из любимых театральных героинь новейшего времени, - особа незаурядная, иногда даже чудаковатая. На эту роль создатели фильма выбрали Дайанн Уист, двукратную обладательницу «Оскара» (за работы в знаменитых лентах Вуди Аллена «Пули над Бродвеем» и «Ханна и ее сестры»; актриса также номинировалась на «Оскар» за роль матери в драме Рона Хауарда «Родители»). Нат в исполнении Уист предстает женщиной, которая всем сердцем хотела бы утешить дочь, но упорно не может найти для этого верных слов. И все же намерения у нее самые добрые, и все, что она делает, продиктовано любовью и участием. По мере развития сюжета выясняется, что у самой Нат когда-то тоже был сын, которого она потеряла – правда, при совсем иных обстоятельствах, нежели Бекка. Таким образом, ей прекрасно известно (едва ли не лучше, чем ее старшей дочери), что такое материнская скорбь.
Роль младшей и такой непохожей на нее сестры Бекки досталась Тэмми Бланчард, актрисе, известной в первую очередь благодаря заглавной роли в телефильме «Жизнь с Джуди Гарланд: Я и мои призраки» (за нее Бланчард была номинирована на премию «Эмми»), а также по фильму «Ложное искушение».
Насколько серьезна и замкнута Бекка, настолько же беззаботной и безрассудной выглядит Иззи. Их и без того непростые отношения становятся еще более натянутыми, когда Иззи сообщает новость, которая ранит Бекку в самое сердце: она ждет ребенка.
У Кидман остались более чем теплые впечатления от работы с Бланчард. «Как сестры, мы были абсолютной противоположностью друг другу, - вспоминает она, - но вне съемочной площадки мы превосходно нашли общий язык – в том числе, думаю, и потому, что у нас обеих есть дети».
Неожиданная связь: Майлз Теллер в роли Джейсона
Молодому актеру Майлзу Теллеру досталась одна из самых сложных ролей «Кроличьей норы», требующая предельной концентрации. Он сыграл Джейсона, подростка, сбившего на автомобиле сына Корбеттов, который погнался через дорогу за своей собакой. Пытаясь побороть не покидающее его чувство вины, Джейсон неуверенно реагирует на неожиданные попытки Бекки установить с ним контакт. Итогом этого сближения становится мучительно откровенное признание, практически исповедь Джейсона, из которого выясняется, как тяжело он переживает произошедшее. Для Теллера эта роль стала дебютом в полнометражном кино. Актера очень заинтересовали необычные отношения его героя с Беккой, завязывающиеся по ее инициативе. "По мне, в этой истории среди прочего рассказывается о том, какие неожиданные связи возникают между людьми, ставшими участниками одной и той же трагедии, - поясняет он. – Ведь никаких подобных бесед между Джейсоном и Беккой в обычных обстоятельствах не было бы. И в конце концов именно они помогают им обоим справиться со своими переживаниями».
Прекрасный неведомый мир: Художественное решение фильма
Съемки «Кроличьей норы» проходили в Нью-Йорке, по большей части в окрестностях Квинса, на крутых и извилистых улицах которого, по замыслу создателей фильма, должен был стоять дома Корбеттов и разворачиваться действие картины. Костяк творческой группы Джона Кэмерона Митчелла составили его неизменный оператор Фрэнк Дж. ДеМарко, художник по костюмам Калина Иванов и «оскароносная» художница по костюмам Энн Рот.
Под руководством Митчелла и стараниями Фрэнка ДеМарко на экране выстраивался чрезвычайно реалистичный (пожалуй, даже слегка аскетичный) мир, который больше не был для Бекки и Хауи Корбеттов таким же чудесным, радостным и красочным, как год назад: слабый призрак того, утраченного мира, парил в воздухе. Пер Саари был поражен креативностью творческой группы фильма: «Ограниченный бюджет не стал помехой нашим талантливым соратникам – Фрэнку ДеМарко, Энн Рот, Калине Иванов и чудесному линейному продюсеру Кэролайн Джаско. Всем им пришелся по душе сценарий, и на съемочной площадке каждый был настроен на одну волну с Джоном».
Перед Калиной Иванов стояла одна из самых трудных задач: ей предстояло изобразить жилище Корбеттов как своего рода памятник той кипучей семейной жизни, которая замерла столь внезапно. По словам Иванов, идея фильма захватила ее сразу же: «Мой агент позвонил и сказал: «Ты должна прочесть этот сценарий, это одна из самых прекрасных пьес, которые я видел за многие годы». Вскоре я поняла, что он не преувеличивает. В «Кроличьей норе» затронуты крайне непростые, тяжелые вопросы – но в очень поэтичном, а порой даже в забавном ключе»
Окончательный выбор Иванов, просмотревшей почти пятьдесят домов, пал на тот, в котором и в самом деле жила молодая пара – и, таким образом, царила «нужная» атмосфера. Затем Калина занялась оформлением жилища, в том числе спальни погибшего сына Корбеттов Дэнни, стараясь думать как Бекка и Хауи. «Когда Корбетты по сюжету выставляли жилье на продажу, мы выставили значок, сообщавший о том, что у нас проходит акция «Открытый дом», и к нам валом повалил народ со всей округи! – смеется она. – Конечно, соседи знали, что мы снимаем кино, но все вокруг было настолько похоже на настоящую жизнь, что они словно поверили, будто дом и в самом деле продается».
Митчелл также пригласил на проект известного художника Дэша Шоу, автора нескольких впечатляющих графических романов, в том числе «Love Eats Brains: a Zombie Romance». Этот артист должен был нарисовать фантастические комиксы Джейсона. Шоу сразу же сумел уловить, каким должен быть стиль Джейсона, - говорит Митчелл. - Его рисунки создают впечатление, что их сделал старшеклассник, однако очень одаренный и представляющий большой интерес как личность».
И наброски комиксов, и операторская работа Фрэнка ДеМарко, и игра актеров – все это было подчинено одной цели: как можно полнее и ярче создать мир Корбеттов. По словам Лесли Урдан, все, кто принимал участие в работе над фильмом, хотели, чтобы он был снят, по одной и той же причине: «История, которую мы представляем на ваш суд, одинаково понятна сердцу людей из разных уголков мира». Как говорит Николь Кидман, «Кроличья нора» прежде всего повествует о надежде и вере в человека. «Мне кажется, мы тянемся к Корбеттам и их окружению, оттого что они честны и не фальшивят. Именно такими должны быть настоящие семьи – и в радости, ив горе. Уверена, зрители будут искренне сопереживать героям «Кроличьей норы».
Вольга-фильм
