Когда речь идет о детективе — прикасаться к сюжету нельзя. Старая побасенка говорит, что однажды билетерша, проводившая запоздавшего посетителя кинотеатра на его место и не получившая «на чай», в отместку шепнула ему: «убийца вон тот, которого играет Ален Делон». Скупому зрителю оставалось лишь уйти...
«Длинное, длинное дело» — детектив. Но детектив такого рода, сюжет которого невозможно пересказать даже при желании испортить удовольствие читателю. В фильме заканчивается дело, как выражаются юристы, по крупному хищению и начинается дело об убийстве, так что все, что надо для детектива — труп, поиск, загадка и т. д.,— налицо. Однако суть этого фильма совсем не в уголовных историях, суть — в серьезном разговоре о нравственных устоях юристов, то есть людей, которые решают личные судьбы других людей.
Мы знакомимся с героем фильма — следователем районной прокуратуры Лужиным в трудный для него момент: начальство, выведенное из терпения его медлительностью в делах, решает перевести Лужина со следственной работы. Для него это удар. И зритель понимает — незаслуженный удар. Да, мешковатый, медлительный и застенчивый Лужин выглядит типичным неудачником, которому, казалось бы, что-нибудь серьезное и поручать-то нельзя. Однако вот молодой и, видимо, хваткий его коллега, хоть и называет Лужина «стопроцентным тюфяком», в минуту откровенности говорит ему: «Дело о себе — себе бы я не доверил, а тебе бы доверил...» Разъяренное начальство Лужина — не бюрократы, это нормальные и в общем-то неглупые и хорошие люди. По-своему они правы, заявляя, что «с Лужиным невозможно работать», поскольку он часто не укладывается в сроки, установленные законом. Таков главный конфликт фильма, как видим, — чисто нравственный.
Вся история Лужина могла бы вызвать спор, если бы в роли «стопроцентного тюфяка» не выступал замечательный психологический актер Евгений Леонов. Очень скоро зритель осознает, наблюдая за Лужиным-Леоновым, что «тюфяк»-то обладает острым чувством правды, немалой эрудицией и ничем непоколебимой непреклонностью в отстаивании того, что он считает правым делом. Но главное, что делает Леонов,— это спасает фильм от умозрительной условности. И делает это «очень просто» — превращает с помощью чуда актерского мастерства несколько схематичную фигуру главного героя фильма в живого и необычайно интересного человека. Да, удивительный актер — Евгений Леонов! Интонацией, взглядом, незаконченным жестом он обогащает и разнообразит характер своего героя, драматизирует ситуации, предложенные авторами. Например, один из начальников Лужина заявляет: «Нам, Лужин, эйнштейны не нужны, нам следователи нужны...» На это Лужин-Леонов отвечает беспомощным взглядом,— не будешь же такому человеку объяснять, что эйнштейны всем нужны, да нет их — эйнштейнов-то. И он же, Леонов в роли Лужина, вдруг яростно кричит, когда на него давят, требуя страшного для подозреваемого человека решения, хотя есть «один процент вероятности, что этот человек все же ни в чем не повинен».
Надо и то отметить, что в этом странном детективе особенный интерес вызывают все же не «уголовные» сцены, а эпизоды, показывающие частную жизнь Лужина — жизнь неустроенного, но по-своему очень счастливого человека, потому что он живет делом, в которое безусловно верит.
Ромил Соболев
«Спутник кинозрителя», июнь 1977 года.
